Идет об опасности экспансии кнр. Китайская экспансия

С определенной периодичностью казахстанское информационное пространство взрывает очередное сообщение о китайской угрозе. На моей памяти было несколько информационных волн такого рода в истории суверенного Казахстана.

Одна из первых была связана с дискредитацией когда-то популярного и недорого китайского пива в начале 90-х годов. Кое-кто увидел за этим происки казахстанских пивоваров.

Затем была мощная дискуссия по поводу целесообразности передачи Китаю части казахстанской территории с целью окончательного решения пограничного вопроса.

Потом стали звучать вполне обоснованные разговоры об угрозе экологической катастрофы в Восточном Казахстане в связи с проблемой Черного Иртыша и нежеланием Китая подписывать международное соглашение о трансграничных реках.

Чуть позже появилась информация о том, что республика собирается передать в аренду КНР 1 миллион гектаров земли на 99 лет. И практически все время упоминается опасность тихой демографической экспансии, которую практически никто не фиксирует, хотя и всплывают разные цифры - вплоть до 300 тысяч китайцев в Казахстане.

А начиная с 2010 года довольно популярной стала точка зрения о серьезном увеличении китайской доли в нефтегазовом пироге Казахстана.

Если проанализировать все точки зрения, связанные с оценкой китайской угрозы для Казахстана за последние двадцать с лишним лет, то тех, кто их озвучивал, можно условно разделить на четыре группы.

Звонари

Первая группа - это пессимисты, которые где-то, преувеличивая, а где-то опираясь на конкретные данные, как «звонари», все время «бьют в набат», обращая внимание на наличие уязвимых зон в отношениях нашей республики с восточным соседом. Акцент при этом делается на самые важные из этих зон.

1. Чрезмерный рост китайского влияния в нефтегазовой сфере республики, что представляет риск для национальной безопасности страны. Одним из свежих примеров является появившаяся на прошлой неделе в СМИ информация, будто доля китайских компаний в казахстанской нефтяной отрасли в 2013 году превысит 40% . Естественно, официальный ответ не заставил себя долго ждать, и он был предсказуемо оптимистичен. Доля «КазМунайГаз» как мажоритарного акционера в РД КМГ остается неизменной и составляет 57,9% , а доля China Investment Corporation не превышает 11% . Хотя в этой ложке меда есть еще «общая доля миноритарных инвесторов АО «РД КМГ», чьи акции (31% ) находятся в свободном обращении». Может быть, именно их имел в виду источник алармистских прогнозов, когда говорил о подконтрольных China Investment Corporation компаниях.

В целом, как уже отмечал сайт , довольно трудно высчитать точную долю добываемой в Казахстане нефти, которая принадлежит китайцам, даже несмотря на публикацию списка нефтяных компаний с китайским участием, работающих в РК. Но интересно отметить, что не в 2013, а в 2010 году появились первые заявления о том, что Китаю уже принадлежит около 40% нефтегазовых ресурсов Казахстана. Эти заявления озвучивали как представители казахстанской оппозиции, так и некоторые депутаты парламента, которые были озабочены увеличением присутствия китайского бизнеса в экономике страны, особенно после того, как правительство Казахстана получило от Китая кредиты на сумму $13 млрд . Отсюда, кстати, вытекает еще один довод пессимистов.

2. Казахстанская экономика все сильнее подсаживается на иглу китайских инвестиций и кредитов. Кстати, это касается не только Казахстана, но и большинства стран Центральной Азии. В сентября прошлого года премьер госсовета КНР Вэнь Цзябао , выступая на форуме китайско-евразийского экономического сотрудничества в Урумчи, заявил, что за последние 10 лет прямые инвестиции Китая в страны Центральной Азии в общей сложности составили порядка $250 млрд . Некоторых настораживает то, что при наличии достаточных средств в Национальном фонде РК (около $57,8 млрд. ), которые могли бы пойти в качестве инвестиций в стратегические проекты, республика предпочитает брать кредиты у Китая. Речь в первую очередь идет об инфраструктурных проекта, будь то строительство Мойнакской ГЭС в Алматинской области, на которую китайцы также выделили кредит. или введение нефтепровода «Атасу - Алашанькоу», который в 2014 году должен заработать на полную мощность (до 20 млн тонн ежегодно). Сюда также можно добавить газопровод «Бейнеу-Бозой-Шымкент», где участниками с казахстанской стороны является АО «КазТрансГаз», а с китайской - Trans-Asia Gas Pipeline Co. Ltd. Кстати, этот газопровод, который должен снизить зависимость южных регионов страны от импортных поставок газа, был назван общенационального проект, который даже включили в Карту индустриализации на 2010-2014 годы.

3. Внутренние рынки нефтепродуктов Казахстана могут в перспективе попасть в зависимость от Китая. Сейчас такая зависимость существует у республики по отношению к России, но пессимисты обращают внимание на активизацию толлинговых операций Казахстана за рубежом. Для этого в республике в законодательную базу были даже внесены определенные изменения, после принятия законов «О магистральном трубопроводе», а также «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты по вопросам магистрального трубопровода и налогообложения». При этом переработка казахстанской нефти в Китае, по официальной версии, была вызвана загруженностью местных НПЗ. Теперь, согласно договорённостям, толлинговые операции с КНР предполагают переработку казахстанской нефти в СУАР на НПЗ в Душаньцзы или Урумчи. Ежегодно из республики собираются поставлять в Китай около 1,5 млн. тонн нефти, а обратно получать 1 млн тонн высокооктанового бензина в год. Объективности ради стоит сказать, что Казахстан рассматривает возможность толлинга не только с Китаем, но также с Белоруссией, Азербайджаном и Туркменистаном.

4. Экономическое сотрудничество КНР с Казахстаном полностью подчинено задачами развития китайской экономики. Растущий внутренний спрос на энергоресурсы в КНР закрепляет превращение Казахстана в сырьевой придаток уже не только западной, но и китайской экономики. Хотя, с другой стороны, возникает вопрос: «А кто виноват в том, что спустя двадцать лет после развала СССР мы еще сидим на сырьевой игле, формируя наши бюджеты, исходя из мировой конъюнктуры цен на сырье?» Вряд ли Китай.

5. Экономическая ситуация ухудшится, как только Казахстан станет членом ВТО, что окончательно превратит республику в потребителя дешевых китайских товаров и поставщика сырья. Здесь следует напомнить, что еще в 2011 году Китай заявил о том, что хочет создать свободные экономические зоны на границах с Казахстаном и Киргизией, чтобы увеличить товарооборот между КНР и этими странами. Судя по всему, этот план уже реализуется, так как 17 декабря 2013 года госсовет КНР официально утвердил план создания города уездного уровня в Алашанькоу в 12 км от казахстанского КПП «Достык». Сейчас определенной преградой для китайской торговли пока является Таможенный союз. Но и его долгосрочные перспективы довольно туманны, тем более, если вспомнить поговорку, что китайцы предпочитают мыслить на столетия вперед.

6. Экологическая ситуация в Восточном Казахстане будет ухудшаться из-за увеличивающегося забора воды из трансграничных рек со стороны Китая для развития своих северо-западных регионов. Некоторые эксперты считают, что к 2015 году Китай будет отбирать половину водостока реки, а к 2025-му уже 65% . Кроме экологических проблем, гидроэнергетик Анатолий Белослюдов , который давно занимается этой проблемой, считает, что к 2020 году дефицит электроэнергии в Восточном Казахстане составит при оптимистическом прогнозе от 1 до 2,7 млрд киловатт-часов , а при пессимистическом - 5,4 млрд киловатт-часов . В этом случае возникает реальная угроза экономической безопасности республики.

7. Демографический прессинг со стороны Китая будет увеличиваться по мере расширения активности китайского бизнеса в стране. По этому поводу в 2011 году со стороны некоторых депутатов парламента уже прозвучало предположение о направленной на Казахстан «китайской демографической экспансии», и было выдвинуто предложение ужесточить закон о миграции.

8. По мере увеличения экономического влияния китайских компаний в Казахстане в стране может появиться явное прокитайское лобби в местной политической и бизнес-элите. Но если, например, почитать некоторые казахстанские издания, в основном оппозиционной направленности, то, по их мнению, такое лобби в элите якобы уже есть.

Философия бамбука

Брюс Ли как-то сказал: «Американец - как дуб, он твердо стоит на земле, не гнется на ветру, а если ветер задует сильнее - ломается. Восточный человек - как бамбук, он гнется на ветру, но потом распрямляется и становится еще сильнее, чем прежде». По отношению к Китаю казахстанские «конформисты» исходят из такой же «философии бамбука», приводя следующие доводы:

1. По прогнозам Организации экономического сотрудничества и развития, уже к концу 2016 года на первое место в мире по размеру экономики выйдет Китай, так как его ВВП превысит американский и будет больше, чем у всех стран еврозоны вместе взятых. Следовательно, Казахстану в любом случае следует сохранять с Китаем тесные экономические взаимоотношения, изначально признавая неспособность конкурировать с экономическим гигантом.

2. У Казахстана нет ни одного серьезного политического и экономического рычага для давления на Китай, что изначально ослабляет позицию страны в переговорном процессе. Единственная возможность сдерживать китайский аппетит - это играть на балансе интересов других геополитических игроков. В первую очередь речь идет о России и США. Хотя, с точки зрения товарооборота с Казахстаном, Китай уже оставил Россию позади.

3. Казахстан преувеличивает свою значимость для КНР. Экономическая и демографическая экспансия Китая наблюдается и в других странах СНГ, которые нуждаются как в рабочей силе, так и в инвестициях. Это естественный процесс миграции услуг, капиталов и рабочей силы в условиях глобализации. И для Китая наша республика - лишь один из пазлов в его глобальной игре, связанной с укреплением своих экономических и политических позиций.

В Багдаде все спокойно

К тем, кто смотрит на перспективы казахстанско-китайского сотрудничества оптимистично, можно отнести наши официальные структуры, которые на всех уровнях успокаивают общественность тезисами о том, что все слухи о китайской угрозе сильно преувеличены.

1. Еще в 2010 году Каиргельды Кабылдин , тогда еще глава национальной нефтегазовой компании «КазМунайГаз», заявил, что нефтегазовому сектору Казахстана не угрожает экспансия Китая. По мнению Кабылдина, доля КМГ в добыче казахстанской нефти в 2010 году составила 28% , компаний США - 24% , КНР - 22% , Европы - 17% и России - 9% . Аналогичной точки зрения придерживался и бывший министр нефтяной и газовой промышленности РК Нурлан Балгимбаев , который считает, что предприятия с китайским участием не имеют значительного ресурсного потенциала в Казахстане. Более того, в том же году, представитель Агентства по исследованию рентабельности инвестиций вообще заявил о том, что доля компаний с китайским участием в нефтебодыче в РК должна не увеличиться, а, наоборот, снизиться к 2020 году до 15 %. Хотя была небольшая оговорка. Данный прогноз сбудется, если КНР не сделает новых нефтегазовых приобретений в республике. В 2011 году Ержан Казыханов , тогда еще министр иностранных дел РК, подсчитал, что главный экономический партнер Казахстана - это не Китай, а Европейский союз, объем торговли с которым достигает $40 млрд . Что касается нефтегазовой сферы, то у министра были другие цифры, по которым 16% процентов всех разведанных и разрабатываемых на Каспии запасов нефти и газа принадлежат американцам, а вместе с британской долей это составляет почти 50%.

2. Нефтегазовое сотрудничество с Китаем повышает количество альтернативных маршрутов транспортировки энергетических ресурсов для Казахстана, что позволяет снизить зависимость от России. Прямой, без посредников выход Казахстана на гигантский и вечно голодный энергетический рынок Китая посредством строительства нефтепровода и газопровода позволит рассчитывать на существенную прибыль в перспективе. Согласно экспертным оценкам, с 2005 года китайский рынок поглощает примерно треть прироста мирового предложения нефти. В мае 2003 года Китай, повторяя европейскую и американскую стратегии, приступил к формированию стратегических запасов нефти. По прогнозам, к 2025 году страны ОПЕК будут обеспечивать 66% китайского нефтяного импорта, а бывший СССР около 20%. Уже в 2012 году, по сравнению с 2011 годом, Китай увеличил импорт нефти на 6,8% , доведя его до 271 млн тонн . К 2015 году, по мнению экспертов, спрос Китая на нефть может возрасти до 540 млн тонн в год . Что касается газа, то, по прогнозам Международного энергетического агентства (IEA), Китай к 2013 году займет третье место в мире по потреблению газа после США и России. А в 2017 году спрос может составлять 273 млрд кубометров в год .

Из лимона сделать лимонад

Давно сказано: пессимист - это хорошо информированный оптимист. Если продолжить тезис, то реалисты - нечто среднее между пессимистами и оптимистами.

Их доводы:

1. Говоря о китайской экономической экспансии, следует быть объективными и обращать внимание на других игроков. Например, на западные ТНК, которые уже давно владеют самыми жирными кусками казахстанского нефтегазового пирога в рамках закрытых от общественности Соглашений о разделе продукции (СРП), или на Россию, которую и так уже подозревают в экспансионистских наклонностях в рамках Таможенного союза. Масло в огонь подливает свежее сообщение о том, что после покупки за $1,3 млрд пакета акций канадской компании Uranium One Inc. российский «Атомредметзолото» будет контролировать урановые активы в Казахстане.

2. В отличие от западных ТНК, большинство нефтегазовых китайских компаний работают в Казахстане не на основе СРП, которые часто ущемляли экономические интересы республики, а по нормам действующего налогового законодательства.

3. Инвестиционная политика Китая в Казахстане ничем не отличается от инвестиционной политики в других странах и регионах мира, будь то Африка, Латинская Америка или Ближний Восток. Она всегда базируется на жестком отстаивании национальных, экономических интересов КНР, чему стоит поучиться нашим чиновникам. Кроме этого, Китай продолжит кредитовать по льготной схеме все страны ШОС, куда входит большинство стран Центральной Азии.

4. При всем желании китайских компаний укрепить свои позиции в нефтегазовом секторе Казахстана у них есть противовес в лице других иностранных инвесторов. И речь идет не только о западных компаниях, но также о новых игроках. Тот факт, что компания ConocoPhillips объявила о своем согласии продать 8,4-процентную долю в проекте по разработке месторождения Кашаган не китайской, а именно индийской компании ONGC Videsh Limited, говорит об интересных трендах. Для индийской компании участие в проекте Кашаган является принципиальным, учитывая растущую конкуренцию между индийскими, китайскими и южнокорейскими нефтегазовыми компаниями за доступ к нефтегазовым ресурсам разных стран. Нельзя исключать, что такая конкуренция в республике целенаправленно поощряется руководством Казахстана.

5 . Китай не сможет обеспечить полное доминирование в Центральной Азии по причине наличия массы серьезных внутренних проблем, которые рано или поздно дадут о себе знать. Это преимущественно экстенсивное развитие производства при его высокой затратности, низкая квалификация подавляющего большинства работников и, соответственно, низкое качество продукции. Это малая эффективность государственных предприятий, скрывающих безработицу. Это все углубляющееся разделение страны на отсталые сельскохозяйственные и бурно растущие промышленные регионы, а также социальное расслоение. Китай все больше напоминает «паровой котел», который может взорваться.

И главная задача Казахстана состоит в том, чтобы извлечь из соседства с Китаем больше плюсов, чем минусов. Как говорится, «из лимона сделать лимонад». В немалой степени это зависит от четко разработанной стратегии сотрудничества с Китаем в краткосрочной, среднесрочной и долгосрочной перспективе с учетом всех возможных проблем и выгод. В конечном счете, угрозу представляет не экономическая экспансия Китая, а казахстанская коррупция, которая позволяет заключать невыгодные для страны контракты и наносит удар по экономической безопасности Казахстана. Ведь любой инвестор играет по тем официальным или неофициальным правилам игры, которые существуют в стране его пребывания. И если данные правила не выгодны Казахстану, то это уже вина местных чиновников, а не инвесторов.

«Китайская угроза» России - а, точнее, Сибири и Дальнему Востоку вошла в привычный перечень «патриотических» страшилок. Придут страшные китайцы и поработят всё, что за Уралом. Возможно, когда-нибудь так и будет. Но если посмотреть на политическую и экономическую активность Китая по всему миру, можно придти к выводу, что наши территории для Поднебесной - это цель третьей, а то и четвёртой очереди.

Цитата:

Митинг в Алма-ате против экспансии Китая в Казахстане 30 января 2010.
(Photo: REUTERS)

Если говорить о постсоветском пространстве, то активнее всего Китай ведёт себя в Средней Азии - в первую очередь, в Туркмении, откуда КНР протянула нитку газопровода. В интервью «Свободной прессе» главный редактор ресурса «Фергана.ру» Даниил Кислов рассказывал, что не меньшее значение китайцы придают другим бывшим азиатским республикам.

Цитата:

«Я бы акцентировал внимание на следующем феномене: на фоне той политико-риторической возни, борьбы влияний между Россией и Америкой на большой шахматной доске имени Бжезинского, растёт влияние Китая.

Растёт оно через экономику - Китай вкладывает в этот регион очень много денег. Инвестируют в постройку автодорог - уже построили таджикам, киргизам, сейчас будут
прокладывать магистрали узбекам. Инвестирует в те отрасли экономики, которые точно не дадут быстрой отдачи - принесут плоды через десятки лет. Совершенно ясно, что Китай будет победителем в этом регионе через 30-50 лет.

В отличие от многих российских экспертов, которые говорят, что Китай будет поглощать российскую территорию, Сибирь и Дальний Восток, я считаю, что ему Центральная Азия с точки зрения рынка, экономического развития гораздо интереснее. Речь идёт не о поглощении, военной оккупации и так далее, а о росте торговых связей.

Китай уже развил свой Уйгурский экономический округ, самую западную часть страны, именно за счёт бывших советских республик Центральной Азии, продавая туда свои товары в огромном количестве.

Они проводят абсолютно оправданную политику - приходят туда, где другие пока не успели. Китай уже несколько лет лоббирует проект Транскитайской, а далее - Трасцентральноазиатской железной дороги. И там вся интрига - в ширине колеи. Некоторые эксперты говорят - если Китаю удастся настоять на том, чтобы использовать свой стандарт колеи, то всё - фактически, это будет экономическое поглощение», - считает эксперт.

Цитата:

Туркмения: Газонасосная станция около маленького города Фараб, расположенного в центре Каракум. Это один из компонентов проекта по строительству газопровода длиной более чем 6 тысяч километров из Центральной Азии в КНР. Китай вложил в это строительство приблизительно 6 млрд долларов, но многие предполагают, что из-за коррупции реальные затраты были значительно выше

Не меньшую активность Китай проявляет в других странах третьего мира. Если в период «холодной войны» между США и СССР шла борьба за симпатии вождей и диктаторов, то теперь вакантное место сверхдержавы заняла КНР. Причём речь, как правило, идёт не об идеологическом контроле, только бизнес.

По сравнению с бизнесменами из США и Европы китайские компании оказываются в выигрыше - их не контролирует пресса, а правительство КНР закрывает глаза на практику подкупа должностных лиц в «банановых республиках». Работать в бедных странах, очевидно, порой прибыльнее, чем, например, в России - и взятки обходятся дешевле, и климат лучше. Никакого законодательства об охране труда, никаких прав у местного населения. При этом можно работать с самыми одиозными диктаторами - и внутри Китая это никто не осудит.

Конечно, есть и политические риски - ведь работа идёт в неспокойных, нестабильных регионах. Однако, китайцев это обстоятельство, похоже, не сильно пугает - уж если они готовы вкладывать деньги на территории, скажем, Таджикистана, Южного Судана или Сомали.

В итоге уже сейчас под влияние Китая попали многие страны Африки, Азии и Латинской Америки. Весь прошлый год журналисты Foreign Policy Эриберто Араужо и Хуан Пабло Карденал с командой фотографов работали там, где китайский бизнес наиболее активен. Они исследовали 24 государства - прошлись и по лесным посёлкам Мозамбика, и по золотым приискам в Бирме. Журналисты пришли к выводу, что в Африке китайские дипломаты продвигают свою страну как альтернативу другим сверхдержавам - при этом не имеющую негативной репутации колониальной империи.

Цитата:

Бирма: На золотом прииске в 50 километрах от города Мьичина десятки бирманских шахтёров - возраст некоторых едва достигает 14-ти лет - работают ежедневно с 6 утра до 4 вечера. Технология добычи крайне примитивна, и работать тут крайне тяжело

В иностранной экспансии Китай в первую очередь интересуют два вопроса - нефть и земля.

Что касается ископаемого топлива, то китайская политика - максимально разнообразить регионы, откуда можно импортировать нефть. Если речь идёт о Латинской Америке - то это и восточное, и западное побережье. Кроме того, КНР интересует Африка - китайцы занимаются поисками нефти даже в тех местах, где прочие нефтедобывающие компании сдались и прекратили геологоразведку.

В 2008 году газета Financial Times писала, что Китай готовится проникнуть в Африку в таких масштабах, которые намного превосходят все его приобретения на этом континенте к настоящему времени. В последнее время китайское государство приступило к реализации ряда инициатив, призванных обеспечить долгосрочные поставки нефтяного сырья из Судана – одной из самых перспективных в этом отношении стран Африканского субконтинента

Цитата:

Судан/Мозамбик: Два фермера, китаец и суданец, сфотографированы на ферме, принадлежащей китайской семье, на юге от Хартума. Китайские госкомпании вложили в эти земли миллиарды долларов, и Пекин постоянно защищает местный режим от претензий правозащитников.

Справа - китайский управляющий снят с местным работником на дороге в Шаи-шаи в южном Мозамбике. Конфликты между рабочими и менеджментом начались в прошлом году в этой бывшей португальской колонии из-за унизительных условий труда на стройках, которые ведут китайские фирмы

Только по официальным подсчетам, начиная с 1999 года Китай инвестировал в суданскую экономику, по меньшей мере, 15 млрд долларов. Кроме того, Китай владеет 50% акций Хартумского НПЗ (производственная мощность 100 тыс. баррелей в сутки) совместно с суданским правительством.

Цитата:

Судан: Китайские рабочие сняты на фоне плотины Мерове, которая построена на Ниле в 350 километрах от столицы государства Хартума. Из-за этого строительства 50 тысячи суданцев вынуждены переехать на новое место жительства

В прошлом году стало известно, что Китай и Венесуэла заключили ряд контрактов в топливно-энергетической сфере на общую сумму в 36 млрд долларов. КНР, в частности, предоставила Венесуэле инвестиционный пакет на 16 млрд долларов, который предусматривает строительство тепловых электростанций в стране.

Еще 20 млрд будут выданы в качестве инфраструктурных кредитов под сравнительно небольшие проценты. Венесуэла расплатится по ним своей сырой нефтью.

В Эквадор - страна находится в том же регионе, но с выходом к Тихому океану Китай планирует инвестировать несколько миллиардов долларов. Речь идёт о кредите в 1 млрд долларов - это предоплата за поставки нефти. Кроме того, китайская компания Sinohydro строит гидроэлектростанцию стоимостью 2 млрд долларов.

Что касается земли, то ещё в 2008 году в Министерстве сельского хозяйства Китая был разработан план по созданию собственной продовольственной базы за границей. Прессе, в том числе иностранной, в общих чертах дали понять, что это за план и что он преследует. Затем по каким-то причинам был дан задний ход, и официально принятие плана отложили. Но самое главное - это то, что такой план есть, пусть он и дорабатывается.

Цитата:

Эквадор: Китайский рабочий расчищает кустарник в эквадорской Амазонии, где китайская госкомпания Синогидро занимается строительством плотины

Позже Китай приобрел долю в одной из крупнейших частных компаний мира, занимающихся торговлей активами, «Блекстоун». Эта компания уже инвестировала сотни миллионов долларов в аграрный сектор, в основном покупая земли сельскохозяйственного назначения в различных странах.

Активно действует и китайская корпорация по торговле семенами «Чонцин сид Корпорэйшн». В прошлом году она приобрела в Танзании 300 га земли для выращивания гибридного риса.

Ещё одно предприятие под контролем Китая - международная группа технического и экономического сотрудничества «Сантайм». Группа создала СП на Кубе и в Мексике для выращивания риса. В ее распоряжении там 5 тыс. и 10 тыс. га соответственно. Сообщается о планах аренды земель в Средней Азии. «Сантайм» действует также в Казахстане и намеревается расширять свою деятельность на новых территориях - в России, странах Южной Америки и в Австралии.

Цитата:

Куба: Группа изучающих боевое искусство тай-чи тренируется в центре Чайнатауна в
Гаване. В данный момент Пекин - второй по значимости торговый партнёр Кубы, китайцев опережает только Венесуэла. Грузовики, легковые автомобили, тяжёлое машиностроение и другие китайские товары поступают на остров в обход санкций, введённых западными странами

И все же основной ареной китайской аграрной экспансии в настоящее время является Африка. Как отмечает в этой связи английская «Индепендент», объем двусторонней торговли Китая с африканскими странами в конце 2008 года составил 100 млрд долларов. Согласно некоторым оценкам, в Африке находится не менее 750 тыс. китайских специалистов. Среди этих специалистов немало тех, кто занимается сельским хозяйством. Вот некоторые примеры сотрудничества в аграрной сфере.

Президент Уганды выделил китайским инвесторам 4 тыс. га, на которых работают крестьяне из Китая. Проект находится в ведении главы Китайско-африканского делового совета.

Активно развивается сотрудничество в этой области и с Мозамбиком. Более того, правительство Китая инвестирует средства в различные проекты на территории Мозамбика, уже начиная с 2006 года. Экспортно-импортный банк предоставил заем на 2 млрд долларов. Предполагается выделение дополнительно еще 800 млн долларов. В реализации всех проектов ожидается участие примерно 10 тыс. китайских специалистов. Переговоры об аренде земли все еще идут.

Цитата:

Мозамбик: Китайский предприниматель на своём складе в городе Бейра. Местные активисты считают, что китайцы виновны в вырубке 25% всех лесов в центральном Мозамбике

В мае 2008 года частный китайский бизнесмен приобрел в Камеруне 10 тыс. га земли для выращивания риса. Местные крестьяне, которые будут работать на полях, считают, что рис будет экспортироваться в Китай.

В качестве примера того, как работает «бизнес по-китайски», можно привести родину предков президента США Барака Обамы Кению. Это государство, согласно данным ресурса Africapedia, занимает 16 место из 51 в индексе качества жизни (в целом по континенту). По объёму ВВП Кения находится на 9-м месте в Африке ($66,5 млрд, 2008).

Благодаря утечкам, опубликованным WikiLeaks, мы можем заглянуть во внутреннюю переписку посла США в Найроби Майкла Ранненбергера. На сайте пока опубликовано два документа, непосредственно касающихся взаимоотношений Кении и КНР, а также китайских фирм.

«Китайское присутствие в Кении продолжает расти в геометрической прогрессии» - рапортует посол. У Китая положительное сальдо торгового баланса с этой страной, а экспорт в неё в период с 2004 по 2008 год рос по 25%, причём стоимость ввозимых товаров превышает объёмы импорта в 30 раз - почти миллиард долларов против 29 миллионов. Для сравнения, торговля с США - Кения закупается на 440 млн долларов, продаёт товаров на 343 млн (данные 2008 года).

«China National Offshore Oil Corporation» (CNOOC) развёртывает добычу нефти в регионе Исиоло. Геологоразведывательные работы обошлись в 29 млн долларов. В течение 50 лет многие компании пытались найти здесь нефть - но безуспешно.

Возможно, китайцы будут строить новый гигантский морской порт в Ламу. Предварительная оценка стоимости проекта - около 5 млрд долларов. Окупить проект, предполагает посол, можно будет при условии строительства железных и автомобильных дорог, а также трубопроводов в Южный Судан, Уганду и Эфиопию. Если нефть будет добываться и в самой Кении, то проект будет вполне рентабелен.

Вдобавок, китайцы реализуют большое количество инфраструктурных проектов по всей Кении - в частности, строят дороги.

Кроме того, Китай поставляет оружие вооружённым силам Кении, и увеличивает своё влияние в местной службе национальной безопасности и разведки - поставляя телекоммуникационное оборудование.

Майкл Ранненбергер жалуется, что американские IT-фирмы проигрывают китайским - все поставки компьютерного и коммуникационного оборудования идут исключительно из Поднебесной. Влияние Китая настолько велико, что даже не задействуя коррупционные связи, китайские производители могут предлагать на первый взгляд более выгодные решения.

Однако, те компании, которые закупаются у китайских поставщиков, позже часто об этом жалеют - им приходится переплачивать за послепродажное обслуживание.

«Китай вновь колонизирует Африку», - цитирует посол высказывание Майкла Джозефа, главы телекоммуникационной компании «Сафариком» (гражданина США). Тот рассказывает на примере строительства новой оптоволоконной сети FONN как о «китайском способе ведения бизнеса в Кении».

Эта сеть, утверждает топ-менеджер, изначально была спроектирована очень плохо - специально, чтобы потом китайские компании получили дополнительные контракты на её доработку. И вместо того, чтобы тянуть оптоволокно в густонаселённых районах, китайцы повели линии в необитаемые районы.

Китайцы предлагают лучшие цены, потому что получают льготные кредиты от правительства КНР, отмечается в докладе, «впрочем, в этом нет ничего нового», сообщает посол. Поставляемое оборудование имеет неплохое качество при низких ценах, однако послепродажное обслуживание американский конкурент Huawai и ZTE описал коротким ёмким словом «shit». В случае возникновения проблем китайцы «разбегаются», или делают вид, что не понимают сути
претензий - «языковой барьер», ничего не поделаешь. Доходит до прямого обмана - одна из компаний поставила только половину оборудования, и Майклу Джозефу пришлось ехать в Китай разбираться с руководством этой корпорации.

Чтобы преуспеть, утверждает Майкл Джозеф, китайцы (имеются в виду фирмы, а не госорганы) подкупают кенийских политиков и министров. Когда ему пришлось отменить упомянутый контракт, местный министр связи устроил ему разнос, заявив, что тот поставил под угрозу «межнациональные отношения». В дальнейшем, стоило топ-менеджеру поговорить с представителями китайских фирм, в течение 20 минут ему обязательно звонили министры и депутаты парламента.

Ещё один пример нечестной работы китайцев - развёртывание местной сети мобильной связи стандарта CDMA. Так как заказчиком работы была госкомпания, должен был проводится открытый тендер. Однако как-то само собой получилось, что контракт получила корпорация Huawei - безо всякого конкурса. Один вопрос, заключает посол, остаётся без ответа - китайское правительство просто закрывает глаза на то, что делают эти компании, или прямо способствуют «грязному» поведению?

Ну, а в южной Сибири уже готовятся к встрече гостей:

Россия и Китай в Африке (нажать на рисунок для увеличения)

Великое китайсуое расселение (нажать на рисунок для увеличения).

В 1937 году Советский Союз покончил с ползучим проникновением китайцев на Дальний Восток.

Китайская иммиграция в Россию началась в 1870-е гг., примерно через полтора десятка лет после присоединения Дальнего Востока к России. Таким образом, уже первые русские поселенцы довольно быстро познакомились с новыми соседями. Иммиграция китайцев была организована самими российскими властями и связана с привлечением китайцев на казённые работы. До 1878 году действовал запрет китайских властей на перемещение населения за пределы страны из-за политики изоляционизма. Таким образом, формально китайцы, перебиравшиеся на работу в российские пределы, считались на родине преступниками. С активным освоением русскими восточных территорий, китайцев стали привлекать на сезонные работы в добывающей промышленности. Если в 1890 году в Приморском крае насчитывалось 6,2 тысячи китайцев, то в конце 1890-х гг. их было уже около 30 тысяч человек. Всего же численность китайцев на Дальнем Востоке к началу ХХ столетия составляла 250 тысяч человек.

Миграция из Китая была в основном временной. Основой миграционного потока были отходники, прибывавшие в край на заработки. Мужчины составляли среди них 98%. Большинство из них к зиме возвращались на родину, некоторые оставались на 2-3 года. Постоянно в крае находилось до 80-90 тысяч китайцев. Точная численность была никому неизвестна, поскольку многие китайцы проникали в Россию нелегально. Большинство не имели никакой квалификации и могли использоваться лишь в качестве чернорабочих, прислуги, затем шли мелкие торговцы, кустари-одиночки, огородники, охотники, искатели женьшеня, рыбаки, а также чернорабочие, занятые на строительных работах и в золотодобыче. Китайские иммигранты оседали почти исключительно в городах, образуя специфические китайские кварталы.

Китайцы, живя своей общиной, по существу были изолированы от русского населения и властей. В большинстве своем они были неграмотны и к тому же не знали русского языка. Характерной особенностью внутренней жизни китайской общины было создание легальных и тайных обществ и союзов. Китайцы жили по свои законам, не подчиняясь русской администрации. Весь Уссурийский край для удобства управления они разделили на округа, во главе которых стояли китайцы. Там, где есть три китайца, есть и «триада» - китайская мафия. Размах китайской организованной преступности был весьма велик, хотя в основном бандиты предпочитали грабить своих соотечественников.

Особенную славу имели китайские разбойники - хунхузы. В основном они действовали на территории Маньчжурии, но нередко забредали и в пределы русских владений. Первая стычка русских с хунхузами зафиксирована в 1862 году, последняя - аж в 1935-ом! Размах хунхузничества значительно уступал абречеству на Кавказе, но все равно работой по специальности русские военные, казаки и жандармы на Дальнем Востоке были обеспечены на годы.

Китайцы и в легальном бизнесе добились серьезных экономических успехов. По данным Амурской казенной палаты, основанным на числе выданных торговых документов, русских предприятий в крае считалось в 1910 году 5 958, а иностранных - 3 796, причем иностранцам белой расы принадлежало всего только 160 предприятий, следовательно, на долю желтой расы приходится свыше 37% всех торговых предприятий. Особенно велико число желтых торговцев в Приморской области, где оно достигает почти 41%. Китайцы вели масштабную торговлю алкоголем, спаивая аборигенные народы края. Китайской иммиграцией была заселена и приисковая тайга, и деревни, в которых китайцы работали торговцами, ремесленниками, батраками, и города, где они обслуживали работы железнодорожного, военного и морского ведомств. Чайнатаун Владивостока был известен под народным названием Миллионка и славился на всю Российскую империю своими притонами, борделями, опиумными курильнями и особым криминальным фольклором.

Обеспокоенные российские власти стали принимать меры по ограничению притока китайцев и интеграции китайцев в российскую жизнь. В 1883 году был принят закон о подсудности китайцев русским судам. В 1885-ом - введён порядок выдачи китайцам специальных русских «билетов» (видов) на жительство в пределах Приморской области. В 1886 году иностранцам запретили расселяться в приграничных местностях, в 1892-ом их лишили права приобретения недвижимости в Амурской и Приморской областях, и, наконец, в 1897 году на русском Дальнем Востоке было запрещено китайское самоуправление, и китайцы официально стали жить на основании общероссийских законов. Но только официально - на практике диаспорой по прежнему управляли криминальные авторитеты.

«Желтая опасность» стала реальностью летом 1900 года, когда в Китае вспыхнуло восстание ихэтуаней. Мятежники, которые своим антизападным исступлением напоминали талибов, разрушали железные дороги, валили телеграфные столбы, убивали христианских миссионеров и китайцев-христиан. В скором времени китайская императрица Цы Си присоединилась к восставшим, объявив войну 8 европейским странам, включая Россию. В Маньчжурии ихэтуани осадили строящийся город Харбин, который удерживали малочисленные русские отряд, а 1 июля 1900 года их отряды вторглись на российскую территорию, переправившись через Амур. На следующий день китайские регулярные войска и ихэтуани подвергли артиллерийскому обстрелу Благовещенск, защищаемый казаками и вооружёнными горожанами. Обстрелы продолжались 13 дней, но из-за неумелости китайских пушкарей не причинили особого ущерба, погибло всего 5 человек.

В ответ губернатор Грибский распорядился выселить китайцев из города. Взбешенные обстрелом ополченцы загнали не успевших ранее бежать китайцев в Амур, и тысячи из них погибли при переправе. Трагический эпизод, который журналисты окрестили «амурской утопией», вряд ли можно оправдать, но угроза городу была ликвидирована.

Тем временем русские войска вместе с амурскими и уссурийскими казаками и ополченцами перенесли войну на китайскую территорию, форсировав Амур, и к концу 1900 года овладели всей Маньчжурией, а войска международной коалиции под непосредственным командованием генерала Николая Линевича взяли штурмом Пекин.

Неудивительно, что после 1900 года русские власти стали с опасением относиться к китайским гастарбайтерам. Указом от 1910 года запрещалось использовать их труд на государственных предприятиях, однако на частных предприятиях их количество росло, а в годы Гражданской войны многие китайцы присоединились к шайкам хунхузов, ликвидация которых затянулась до середины 30-х гг.

В 1926 году на советском Дальнем Востоке официально проживало 72 тысячи китайце, но, поскольку граница была практически открыта, сколько их было на самом деле никто не знал.

Тем временем международная обстановка обострялась. В 1929 году в ответ на захват принадлежащей СССР Китайской восточной железной дороги Красная армия разгромила войска формально подчиняющегося китайскому правительству хозяина Маньчжурии Чжан Сюэляна. В 1931 году Маньчжурию захватила Япония, и её доведённая до 1 миллиона человек Квантунская армия открыто готовилась к вторжению. С этого времени пограничные инциденты происходили чуть ли не каждый день. Японская агентура, среди которой было много русских белоэмигрантов, проникая на советскую территорию, устраивала диверсии и покушения. С 1936 года по 1938 год японские силы совершили 231 нарушение границы СССР, в 35 случаях они вылились в крупные боевые столкновения.

Ответные меры не заставили себя долго ждать. Численность советских войск на Дальнем Востоке значительно возросла. На маньчжурской территории появились отряды обученных в СССР китайских партизан. А после того как был перекрыт канал нелегальной иммиграции, начался процесс «выталкивания» китайцев на историческую родину.

Советские руководители Дальнего Востока проводили политику замены иностранной рабочей силы, поощряя реэмиграцию китайцев. Был прекращен найм китайцев на сезонные работы. Многие китайские гастарбайтеры, отработав некоторое время, получали отказ от продления трудовых соглашений, после чего вынуждены были возвращаться домой. Те китайцы, которые пытались оставаться нелегально, депортировались силой. Был ликвидирована владивостокская Миллионка и прочие неподконтрольные китайские кварталы, а их обитатели частью ликвидированы на месте, частью депортированы на родину, частью трудоустроены в интересах советской республики на островах одного знаменитого архипелага.

К 1937 г. в Приморье оставалось около 10 тысяч китайцев. Именно они и подверглись в этом году поголовной депортации на родину. Довод в пользу возвращения был прост: 7 июля 1937 года Япония начала масштабную войну, ставя целью завоевание всего Китая. Поскольку почти все китайские иммигранты являлись мужчинами призывного возраста, им вежливо посоветовали отправиться домой на войну с внешним врагом. Возразить на это ни лидер Китая Чан Кайши, ни лидер Компартии Мао Цзэдун ничего не смогли. Они же сами призывали весь народ подняться против японских агрессоров!

К началу 1938 года китайская община прекратила своё существование на территории советского Дальнего Востока, и до падения СССР он был чисто русским краем.

Но сейчас другие времена. Уже к 1993 году численность китайцев на Дальнем Востоке перевалила за 100 тысяч, а сейчас их с учётом нелегалов в несколько раз больше. Как и в своё первое пришествие, китайская диаспора представляет собой государство в государстве, подчиняясь только своим законам и своим лидерам. А недавние инициативы российского правительства по передаче Поднебесной для обработки больших массивов сельскохозяйственных земель в Приамурье в случае их реализации значительно ускорят процесс китаизации региона.

😆Устали от серьезных статей? Поднимите себе настроение 😆 самыми лучшими анекдотами! 😆 , или оцените наш канал на

Китай начал экспансию в Россию уже давно.

Резкое ухудшение отношений с Западом вынуждает Россию искать финансово-экономическую и политическую поддержку на Востоке, где ее главным союзником является Китай.

Но тщательный анализ показывает, что Пекин в своих «союзнических» отношениях с Москвой преследует далеко идущие коварные цели и в будущем представляет серьезную угрозу для территориальной целостности России.

Китай уже через пару десятков лет для России станет проблемой номер один. Потому что при дальнейшем усилении экономической мощи Китая значительную часть территории России он «проглотит» через экономическую экспансию, а в случае краха политической и экономической системы КНР миллионы китайцев хлынут в Россию (да они уже идут потоком).

Китайская мудрость гласит: «Если враг повержен изнутри, захватывай его земли. Если враг повержен извне, завладей его народом. Если поражение внутри и снаружи, то забирай все государство» .

В своей экспансионистской политике Поднебесная следует этой мудрости, опираясь на свою возрастающую экономическую мощь и мобилизованную динамичную китайскую диаспору за рубежом, а долготерпение и расчетливость китайцев помогают ей реализовать свои цели.

В результате выходцы из Китая контролируют мощные финансовые и торговые потоки в странах своего проживания.

Так, например, в Индонезии китайцев всего 4%, но они контролируют около 75% листинговых компаний и девять из десяти крупнейших финансовых групп. В Таиланде более 80% капитала листинговых компаний находится под контролем китайцев. Аналогичная ситуация складывается в Малайзии, на Филиппинах, в Австралии, Бирме, Лаосе, Вьетнаме и даже в США.

После распада СССР Китай начал открытую экономическую интервенцию в Россию и страны Центральной Азии, где образовался некий вакуум. КНР наступает на нефтяные и газовые месторождения Центральной Азии и Каспийского моря.

Причем китайская экспансия на этих территориях носит не только экономический, но и демографический характер. Основную волну массовой китайской миграции после развала СССР приняли на себя Казахстан, Киргизия, а также Сибирь и Дальний Восток России.

В последние годы «китайский фактор» стал серьезной проблемой внутриполитической жизни Казахстана, о чем свидетельствуют этносоциальные конфликты на крупных китайских предприятиях, расположенных в республике, в том числе на нефтяных месторождениях Китайской нефтяной национальной компании в Западном Казахстане.

В начале 1990-х годов чайна-тауны стали возникать в Алма-Атинской и Восточно-Казахстанской областях, граничащих с Китаем.

Китайцы сначала заняли нишу оптовой и розничной торговли ширпотребом, а затем в бывшей столице — Алма-Ате — за короткое время сформировались места их компактного проживания. В черте города — в поселках Дружба, Айнабулак и Заря Востока, а также в микрорайоне Жетысу появились китайские кварталы.

Такая же ситуация сложилась в городе Усть-Каменогорск на востоке страны. Местные жители говорят, что молниеносный захват казахстанских рынков, причем при помощи товаров далеко не лучшего качества, произошел в результате хорошо спланированной операции китайских спецслужб.

Китайцы быстро и последовательно вытеснили с мелкооптовых рынков не только казахов и русских, но и уйгуров и корейцев.

Массовая миграция китайцев стала головной болью и для руководства Киргизии. После развала СССР многие киргизы вернулись к кочевому образу жизни и покинули места постоянного проживания. В то же время в республику начали приезжать граждане КНР, которые быстро осваивают брошенные хозяевами земли и обустраиваются там надолго.

Местные власти признают, что предотвратить массовую миграцию из соседнего Китая с каждым годом становится все труднее. Она практически стала неконтролируемой.

Сегодня чайна-тауны стремительно распространяются и в России — по Сибири и всему Дальнему Востоку. Китайцы успешно конкурируют с представителями местного торгового капитала и других «торговых меньшинств» — кавказцами. Бурно развивается российско-китайская приграничная торговля, объем которой превышает 15 миллиардов долларов в год.

Если учесть, что приграничный бизнес мелкий, то становится ясно, что в нем задействована прямо или косвенно чуть ли не половина дальневосточников. Массовый наплыв дешевых китайских товаров на российский рынок стал главной причиной кризиса в легкой промышленности России.

Восточные регионы России на пороге демографической экспансии китайцев

Со второй половины 1990-х годов население Дальнего Востока, Западной и Восточной Сибири сократилось почти на 40%. Эксперты народнохозяйственного прогнозирования РАН утверждают, что тенденции снижения численности населения в ближайшие годы охватят 73 из 85 субъектов РФ.

Численность населения в Сибирском федеральном округе уменьшилась на 5,55% — с 20 миллионов 447 тысяч человек в 2003 году до 19 миллионов 312 тысяч человек на 1 января 2015 года, а в Дальневосточном федеральном округе численность населения за указанный период сократилась сразу на 11,27% — с 7 миллионов до 6 миллионов 211 тысяч человек.

Причем сокращение произошло за счет русских.

Особенно сильно боятся нашествия китайцев на Дальнем Востоке. Губернаторы дальневосточных регионов, требуя от Москвы бюджетных ассигнований, открыто говорят: «Дайте нам денег или через 20 лет мы все здесь будем говорить по-китайски». В КНР, стране с населением 1,378 миллиарда человек, освоение крупнейших и богатых природными ресурсами российских регионов — Сибири и Дальнего Востока — считается «национальным вызовом» и приоритетом для китайской нации.

Для этого используются огромные деньги и людские ресурсы. Сегодня в регионах Китая, граничащих с российской территорией, проживает более 300 миллионов человек. Плотность населения на китайской стороне границы в некоторых местах даже 30 раз выше, чем на российской.

В ближайшие годы в Россию могут хлынуть еще сотни миллионов «лишних мужчин» и безработных из Китая. Из-за политики «одна семья — один ребенок» резко увеличилась мужская часть населения КНР. Так как продолжателем рода на Востоке считается мужчина, во многих китайских семьях предпочитают рожать мальчика.

В результате сегодня численность мужского населения превышает численность женского на 140—170 миллионов человек. Это 10-12% населения КНР. Из-за этого сегодня многие китайские мужчины не могут найти себе невесту на родине, и многие из них женятся на русских девушек и обосновываются в России.

А скрытая безработица в китайских городах оценивается в среднем 20% от всего населения КНР. Получается 275 миллионов человек, что почти в два раза больше, чем население России.

При СССР численность узбеков, киргизов, таджиков, азербайджанцев и армян в тогдашней России — РСФСР не превышала десятки тысяч человек. Однако после распада СССР многие жители бывших союзных республик переселились в Россию. В результате численность выходцев из республик СНГ в России сегодня исчисляется миллионами.

Негласная массовая миграция китайцев в Россию происходит организованно под присмотром спецслужб КНР. Поэтому в недалеком будущем массовая китайская миграция в РФ может иметь серьезные военно-политические последствия. Китайские стратеги уже открыто заявляют, что Поднебесную больше не удовлетворяет ее собственная территория (9,6 миллиона квадратных километров).

В связи с этим эксперты полагают, что власти КНР рост рождаемости китайцев перевели из Китая за его пределы и, в первую очередь, в «малонаселенную» Россию, притом китайцы имеют инструкции от спецслужб своей родины на этот счет.

В этом властям КНР помогают высокая мобильность китайцев и их готовность перемещаться в другие места в поисках заработка и лучших условий жизни, а также сплоченная и хорошо организованная китайская диаспора, сформировавшейся во многих странах мира.

После укрепления китайцев в восточных регионах РФ Китай может открыто претендовать на эти территории. Китайцы сначала откроют свои национально-культурные центры, затем в местах компактного расселения китайцев будет затребовано «самоуправление» и автономия.

В конце концов правительство Поднебесной в этот «час Х» заявит о своей решимости защищать интересы китайскоязычных граждан в сопредельных странах.

Пекин уже сегодня пытается диктовать России свои условия на международном уровне, требуя от нее снятия всех ограничений на перемещение рабочей силы из КНР. Китай будет «проглатывать» Россию медленно, улыбаясь ей в лицо.

Помешать этому уже невозможно. После антироссийских санкций Запада РФ сама влезает в пасть «китайского дракона», который, показывая России дружественные жесты, на самом деле занимает «удобную позу», чтобы «незаметно» для Москвы и «без вреда» для своего желудка глотать значительную часть территории союзника.

Это похоже на то, как варят лягушку, незаметно для нее на медленном огне. Пекин, используя «китайское доминирование» , пытается задушить Россию тихо, регулярно озвучивая дружественные заявления в ее адрес. Он уже сегодня занимает двусмысленную позицию к банкам РФ, оставляя российскую экономику без финансовых ресурсов.

Первый зампред правления ВТБ Юрий Соловьев заявил, что китайские банки ограничили операции с российскими банками после введения санкций США и ЕС против России. «Китайские банки значительно сократили участие во внешнеторговых сделках, в частности, по торговому финансированию», — написал Ю. Соловьев.

Напомню, что филиал банка ВТБ в Шанхае единственный российский банк, имеющий финансовую лицензию на деятельность в Китае. Между тем следует отметить, что за последние 25 лет все территориальные споры между Россией и Китаем решались в пользу последнего. Они появились после того, как в 1991 году президент СССР Михаил Горбачев с КНР подписал договор, устанавливающий китайско-советскую границу по фарватеру Амура.

После этого договора у китайцев появилась возможность оспорить у России многие острова, расположенные на Амуре на границе двух стран. Дело в том, что на этом участке госграницы демаркационные линии окончательно еще не были установлены, а русло реки Амур постоянно меняется.

Поэтому китайцы сразу же после подписания договора на своем берегу возвели более 300 километров дамб, чтобы изменить линии границы в пользу Китая. После этого российский берег начал стремительно размываться и по соглашениям июля-сентября 1992 года о российско-китайской границе, а также в ходе демаркации границы в ноябре 1995 года около 600 островов на реках Амур и Уссури плюс более 20 квадратных километров российской территории в Уссурийском и Хасанском районах Приморского края пришлось передать Китаю.

В порядке компенсации Россия получила всего 0,3 квадратного километра китайской территории. Но самым сильным ударом для жителей российского Дальнего Востока стал российско-китайский договор, подписанный в октябре 2004 года во время визита президента РФ Владимира Путина в Китай. Российский лидер безвозмездно передал соседям спорные территории: остров Тарабаров и половина Большого Уссурийского острова на реке Амур.

После этого в Хабаровске заявили, что Москва плюнула на интересы региона, который 10 лет боролся за то, чтобы оставить эти острова в составе России. Вопрос о российской принадлежности указанных островов долгое время был краеугольным камнем политики тогдашнего губернатора Хабаровского края Виктора Ишаева.

Очень часто именно державная риторика о «неделимости российских рубежей» была решающим фактором в поддержке тогдашней хабаровской власти народом. «Очень обидно было получить из Москвы такой плевок. Мы долгие годы тратили огромные средства на укрепление границы, землеуглубительные работы, заселение островов.

Получается, что в угоду каким-то сиюминутным экономическим интересам Россия жертвует частью своей исконной территории», — заявили тогда в администрации хабаровского губернатора. На Дальнем Востоке считают, что Владимир Путин подписал договор о добровольной передаче КНР островов ради заключения с Поднебесной многомиллиардных контрактов.

До 2004 года на Большом Уссурийском острове находились российские погранзаставы и 16 тысяч дачных участков жителей Хабаровска. Но новая госграница разделила этот остров пополам. Часть острова - с дачами жителей Хабаровска - осталась у России, а другая — отошла Китаю.

А остров Тарабаров, где находился несколько строений частных фирм, полностью перешел КНР. Всего в 2004 году китайцам достались 337 квадратных километров российской территории. Дальневосточные экономисты подсчитали, что передача указанных островов в КНР нанесла ущерб краю в 4 миллиарда долларов.

Скрытая китайская экспансия восточных регионов РФ и печальная история с 600 переданными КНР островами говорят о том, что Пекин для Москвы является коварным союзником и скоро «дружественный» китайский дракон может превратиться в самого опасного врага.

Мехман Гафарлы

Уже довольно давно идут дебаты об опасности сближения России с Китаем и о последствиях китайской миграции в приграничные регионы Сибири и на Дальний Восток.

В результате полная сумятица в головах неспециалистов, часть из которых инстинктивно считает угрозу весьма актуальной, часть опять же инстинктивно придерживается прямо противоположной позиции, а большинству эти непонятные дискуссии уже так надоели, что оно махнуло на них рукой. И, наверное, напрасно, потому что риски действительно существуют.

Кому не страшен холод

Не следует забывать: Юго-Восточная Азия густонаселенна. Там сложные межэтнические взаимоотношения, основанные на взаимном балансе и негласных договоренностях. Там власти, мягко говоря, не будут приветствовать неожиданное и резкое увеличение численности одной из диаспор. Даже в Сингапуре, где китайцев абсолютное большинство.

Кроме того, в самом Китае наиболее развиты в экономическом плане как раз регионы, находящиеся на юге и юго-востоке. Именно там успешно реализуется новая китайская экономическая модель. А вот север страны беден, малонаселен и недоинвестирован. Разница в доходах между ним и юго-востоком существенна и имеет тенденцию к увеличению. Именно оттуда в основном идет поток миграции в Россию. Холод не страшит людей, которые могут заработать в чужой стране гораздо больше, чем на родине. Прочие недостаточно благоприятные условия жизни также не являются преградой, поскольку дома отправляющиеся в Россию мигранты живут зачастую хуже.

Ну и, конечно, китайцев привлекает в Россию сочетание огромных природных богатств с недопустимо низким вниманием властей и населения к их бережному использованию. Сегодня на повестке дня в первую очередь лес, причем отношение к разработке этого ресурса, да и других тоже со стороны китайцев просто недопустимое. И еще торговля товарами китайского производства, в том числе контрабандными.

Традиционная реплика сторонников китайского присутствия в России в этом отношении: мы сами виноваты в том, что мигранты так относятся к нашим природным ресурсам. Правильное замечание. Есть только одно существенное "но": в силу ряда причин китайцам свойственно такое отношение к природным ресурсам чужой страны, они в массе своей стремятся быстрее и больше заработать, как это и свойственно нации, вошедшей в этап первичного накопления капитала, так что за частным китайским капиталом требуется куда более серьезный контроль, нежели, скажем, за европейским.

Миграция неизбежна

Так что миграция китайцев в Россию будет продолжаться. В целом ей благоприятствуют несколько основных факторов.

Во-первых, это неприхотливость, терпеливость, трудолюбие китайской рабочей силы. Мало кто из других этносов может преуспеть в условиях Сибири и Дальнего Востока. Например, подавляющее большинство итальянцев там работать просто откажутся. А вот китайцы вытерпят погодные условия, справятся с бытовыми трудностями, а потом добьются своего в бизнесе.

Во-вторых, жесткая экономическая и социальная необходимость. Время дебатов о том, нужна ли России миграция иностранной рабочей силы, уже прошло. По имеющимся прогнозам, население нашей страны к 2026 г. снизится с 143 млн. до 137 млн. человек. К этому времени суммарная естественная убыль трудоспособного населения достигнет 18 млн. человек.

Без китайской миграции и китайской торговли ситуация в некоторых приграничных регионах уже вскоре станет критической. Напомню, что делавшиеся еще в царское время попытки ограничить приток китайской рабочей силы были неэффективными, поскольку их соблюдение привело бы к стагнации приграничной экономики России. Сегодня есть откровенная заинтересованность в китайском присутствии не только российских региональных властей, но и части местного населения. Чем ближе к Китаю, тем больше экономических возможностей. В-третьих, созданные представителями восточного соседа в 90-х годах "плацдармы" в России. Причем китайцы не только воспользовались благоприятной ситуацией. Они закрепились в экономике России и теперь пользуются этим для помощи соотечественникам.

В-третьих, притоку мигрантов-предпринимателей способствует сохраняющаяся, а то и крепнущая коррупция местных властей. Как ни парадоксально на первый взгляд, с китайцами очень часто "стесняются" куда меньше, чем с соотечественниками. Иначе невозможно объяснить "беспредел", который до сих пор зачастую имеет место в пограничных регионах. Причем в целом к выгоде китайских бизнесменов.

В-четвертых, традиционная замкнутость китайских общин, очень жесткая ориентация прежде всего на поддержку "своих" во всех сферах, причем особенно в бизнесе. Нанятый русским предпринимателем китаец будет, как правило, сохранять ему лояльность лишь в последнюю очередь. Например, при ведении деловых переговоров с соотечественниками он сначала будет помнить, что он китаец, и только потом, что работает в российской фирме. Китайский бизнесмен в России, если ему дать право выбора, будет нанимать на работу только соотечественников. Китайцы, кстати говоря, вообще предпочитают все производить сами, если только могут это сделать.

В-пятых, "полупрозрачная" граница. Этот фактор дает возможность притока нелегальной рабочей силы и создание "черного рынка" труда китайцев в России. Во многом отсюда вместе с традиционной китайской обособленностью и растущая криминальная составляющая китайского присутствия в нашей стране.

В-шестых, геополитические замыслы Москвы, которая сегодня вместе с Пекином выступает против американского доминирования в современном мире. Будем предельно откровенны: создать хотя бы относительный баланс США сегодня можно только при наличии хороших партнерских отношений с Китаем.

Косвенным образом об этом свидетельствует сама позиция Вашингтона. Понятие "русская угроза" давно уже не в ходу среди серьезных политиков и аналитиков в Соединенных Штатах. Кое-кого, конечно, раздражает стремление нашей страны вернуть себе место среди лидирующих государств мира, однако опасности от нее мало кто ожидает. А вот "китайская угроза" рассматривается американскими экспертами совершенно всерьез. Мне даже кажется, что отзвуки этого отношения сказываются и на дискуссии в России относительно перспектив отношений с Китаем. Иначе к чему столько негативных мифов о нашем южном соседе в отечественной прессе?

В-седьмых, очень низкий уровень российского мелкого и среднего бизнеса, ведущий без поддержки властей к отсутствию конкуренции. Приезжим китайцам зачастую просто не с кем соперничать, вот они и укрепляют постепенно свои позиции на Дальнем Востоке и в приграничных регионах Сибири. И эта ситуация сохранится до тех пор, пока российские власти не станут, в конце концов, реально поддерживать своих доморощенных коммерсантов вместо того, чтобы им препятствовать.

Наконец, только в-восьмых, осторожная поддержка официального Пекина и китайских приграничных властей.

Нужны ли Пекину Дальний Восток и Сибирь?

Есть ли у Пекина стратегия экспансии в Россию? Есть стратегия развития двусторонних отношений и четкое понимание ближайших и среднесрочных целей. Массовая миграция населения на север с целью присоединения к Китаю новых территорий в их число явно не входит. Имеются куда более важные задачи: сотрудничество с Москвой для нейтрализации тенденции к однополюсному миру, решение проблемы Тайваня, вытеснение США из близлежащих регионов Азии, собственное, весьма противоречивое и сложное экономическое развитие, очень большие проблемы во внутренней политике, очень большие проблемы во взаимоотношениях с Западом... Список можно продолжить.

Вообще Пекин совершенно не заинтересован в создании положения, когда Россия начнет рушиться и создастся возможность для действительно массовой экспансии китайцев на ее территорию с последующими геополитическими решениями. Пекину сейчас и в обозримом будущем нужна сильная Россия.

Отсюда и подход к миграции своего населения: пусть работают в России, поскольку это непосредственно связано с увеличением экспорта китайских товаров, импортом необходимого сырья, а также притока валюты, что в целом будет способствовать развитию Китая.

А потому принципиальное упорство противников сближения с Китаем то вызывает удивление, то настораживает. Причины этого упорства трудно объяснить временным заблуждением или обычными рациональными аргументами. Более вероятно, что на большинство тех, кто боится китайцев, воздействуют либо уж очень рациональные мотивы, либо факторы иррационального порядка.

Что впереди?

И здесь сразу же возникает вопрос, какой будет эта миграция в дальнейшем. Если наша страна будет недальновидной в этом вопросе, то приток китайской рабочей силы будет оставаться нерегулируемым и зависящим только от желания "другой стороны". Меньше или больше - в зависимости от экономической ситуации, и всегда игра без правил или, точнее, по чужим правилам. Примеров тому наша недавняя история и наша нынешняя современность дали уже немало, причем не только с китайцами.

Все прекрасно понимают, что это путь в никуда, и ничего хорошего он России не принесет, а самому Китаю даст сравнительно мало. Это дорога к вспышкам ксенофобии среди российского населения и следующим за ним весьма печальным событиям. Это фактически подрыв возможности не просто восстановить, но утвердить российскую экономику в приграничных с Китаем регионах. Потому что китайцы российскую экономику сознательно восстанавливать не собираются, у них другие, себялюбивые задачи.

Если же российские власти, наконец, определят конкретную стратегию в миграционных делах и будут ее жестко придерживаться, то ситуация будет выглядеть совсем по-другому. В некоторых местах возникнет своеобразный российско-китайский экономический симбиоз, что, в общем-то, в интересах населения обеих сторон. Где-то появятся иные формы сотрудничества, которые желательно предусмотреть заранее и которых необходимо четко придерживаться. Собственно говоря, для этого и существует государство.

Если будет избран второй вариант, то действительно массового притока китайских мигрантов в Россию не будет. Китайцы не захотят придерживаться тех ограничений, с которыми им придется столкнуться, и в массе своей сосредоточатся главным образом на торговле. Их цели очевидны уже сейчас: импорт сырьевых ресурсов и экспорт всего, что можно продать в Россию. Это сфера частного бизнеса, который и представляет подавляющее большинство мигрантов.

Сфера государственного бизнеса на несколько порядков выше. Это импорт нефти и газа, военно-промышленное сотрудничество. Здесь китайцы будут последовательны до предела. Их государственные и полугосударственные компании представляют собой мощь, которая едва ли правильно оценивается общественным мнением и, будем надеяться, не недооценивается государственными структурами. Они уже показали России свою силу в Казахстане, обходя наших нефтяников в борьбе за выгодные контракты. Они уже начали инвестиции в российский ТЭК.

А теперь о рисках: замкнутость китайских общин

История показывает, что китайские общины необычайно медленно ассимилируются местным населением. Российский же опыт свидетельствует о том, что такая линия поведения не принимается большинством населения. Восточные славяне могут с уважением отнестись к чужой культуре, но не приемлют замкнутость групп мигрантов. Они видят в этом угрозу. Во многом рост ксенофобии в российской провинции в отношении недавних "пришлых" кавказцев связан именно с этим обстоятельством.

Китайская миграция представляет собой людей, занятых бизнесом в рамках первичного накопления капитала. Со стороны они выглядят энергичными, циничными и непонятными людьми, которые то ли "гнушаются" местных, то ли настолько "другие", что не могут с ними общаться, и потому не вызывают чувства симпатии. Отсюда во многом рост раздражения среди россиян в отношении китайцев, однозначно фиксируемый всеми социологическими исследованиями.

Это скорее иррациональные мотивы угрозы. Есть и рациональные. В глазах "местных" самоизолирующая себя по неизвестным причинам община "пришлых" будет представлять опасность. Те же чувства со временем будет испытывать и местная власть вне зависимости от степени ее коррумпированности.

Сказанное не означает, что у китайцев в России помимо давних традиций нет иных причин для замкнутости. Опросы показывают, что есть две основные угрозы: милиция и ксенофобствующая молодежь. Одни нещадно штрафуют или, если называть вещи своими именами, вымогают деньги, другие зачастую избивают.

Общий результат, однако, остается прежним: китайские общины представляют собой замкнутые и хорошо организованные группы мигрантов, ориентированные на частнопредпринимательскую деятельность. Они фактически не контактируют с властями, действуют где-то в области между легальной и теневой экономикой, фактически всегда связаны с собственным криминалом, действующим почти всегда в рамках самой общины. Они сами не хотят сближаться с российским обществом.

Вместе с тем бытующие мнения о том, что все приезжающие в Россию китайцы являются тесно сплоченным сообществом, явно неверны. На деле мы имеем откровенную конкуренцию между различными общинами, иногда протекающую за гранью закона.

Нам предстоит столкнуться с другой трудовой и предпринимательской культурой. И это при условии, что у большинства сидят в голове европейские стандарты или хотя бы представление о них.

Шок неизбежен. И к нему лучше готовиться заранее. Но альтернативы у нас нет.