На Западе преобладают циклические кризисы. У нас же протекает, по всей видимости, нерегулярный кризис (нет признаков цикличности, за многие последние десятилетия не было аналогичных явлений).

Главная необычность кризиса в России состоит в том, что в индустриально развитой стране имеет место не перепроизводство товаров и услуг, а их огромная нехватка. Чем это объясняется?

Первая причина заключается в том, что в СССР государство полностью монополизировало экономику и базировало ее на постоянном дефиците средств производства для гражданских отраслей хозяйства и предметов потребления.

Другой причиной кризиса стала глубокая деформация структуры народного хозяйства. Мы знаем, что такая деформация -следствие преобладающего роста I и III подразделений, слабого развития IIподразделения и сферы услуг.

Отрицательную роль сыграла ориентация на преимущественно экстенсивное развитие народного хозяйства. Предпосылки кризиса недопроизводства возникли еще в 70-х годах, когда экстенсивный путь расширенного воспроизводства стал исчерпывать свои возможности, что сказалось на снижении темпов увеличения национального дохода. Если среднегодовые темпы прироста национального дохода в нашей стране в 1966-1970 гг. составили 7,8 %, то в 1971-1975 гг. - 5,7, в 1976-1980 гг. - 4,3, в 1981-1985 гг. - 3,2 и в 1986-1990 гг. - 1,3 процента.

Особенно значительным было падение производства в топливных и сырьевых отраслях промышленности. Здесь и в ряде других отраслей добывающей и перерабатывающей промышленности сказалась ограниченность природных ресурсов, возрастающие трудности их добычи, а также тяжелые экологические последствия нерационального использования естественных ресурсов. В результате снижение уровня добычи и переработки исходных средств производства в первом подразделении отразилось на экономическом росте в целом.

Кризис недопроизводства во многом обусловлен застойным состоянием сельского хозяйства, продукция которого служит исходной основой более 2/3 фонда текущего потребления в составе национального дохода. В течение 70-80-х годов производство зерна, хлопка-сырца, сахарной свеклы, картофеля и овощей находилось примерно на уровне простого воспроизводства. По оценкам специалистов, неудовлетворенный спрос населения на продукты питания достиг 1/3 объема их производства.

Третьей причиной кризиса недопроизводства явилась глубоко ошибочная экономическая политика, которая проводилась во 2 пол. 80-х годов и нач. 90-х.

Эта политика была направлена на усиление материального стимулирования работников и расширение социальных выплат населению. Она полностью противоречила реальному состоянию экономики, поскольку производство товаров для населения быстро падало. В 1986-1990 гг. рост денежной массы в обществе в 6 раз обгонял увеличение ВНП. Это привело к серьезному нарушению закона денежного обращения. Пришли в движение своеобразные «ножницы», лезвия которых - производство и покупательный спрос - все более удалялись друг от друга. Только в 1990 г., когда объем национального дохода уменьшился на 4 %, денежные доходы граждан, напротив, возросли на 17 %. В результате налицо было обострение кризиса недопроизводства, который переплелся с глубоким структурным кризисом.(боря 348-350)

Н. Шмелев в своей статье «Кризис внутри кризиса» пишет, что он убежден, что причины наших бед лежат отнюдь не в экономике. «Они кроются прежде всего в морали, психологии, общем взгляде на жизнь нашей политической и деловой элиты». Отвечая на вопрос, что же фактически привело нынешнюю Россию на грань катастрофы, он пишет, что все началось с ничем неоправданной и вовсе необязательной конфискации сбережений в 1992 г., подорвавшей раз и навсегда доверие и населения, и предприятий к только что возникшему российскому государству и правительству реформаторов. Конечно все помнят про «денежный навес», полностью разрушивший к концу 1991 г. российский потребительский рынок. Ни при каких обстоятельствах нельзя было допускать такого «шока», который мгновенно превратил большинство российского населения из сторонников в противников реформ, что со всей очевидностью и доказали парламентские выборы 1993 и 1995 гг.

Но этого оказалось мало. Все последующие действия правительства реформаторов лишь углубляли пропасть между народом и новой властью.

• - «ваучерная афера» и фактически бесплатная раздача в ходе приватизации огромной государственной собственности между «своими» -- номенклатурой и несколькими удачливыми выскочками.
• - Режим «экспортных квот», позволявший нашим «скоробогатеям», используя колоссальную разницу между внутренними и мировыми ценами, в мгновение ока превращаться в долларовых миллионеров да при том еще и оставлять основную часть своей «добычи» за границей;
• - Таможенные льготы разного рода «ветеранским», «спортивным» и «церковным» организациям, особенно на спиртное, табак, многие виды продовольствия, автомобили;
• - «прокрутка» огромных и фактически бесплатных бюджетных денег через уполномоченные банки, дополненная впоследствии продажей им краткосрочных государственных облигаций под невиданный в мире процент.
• - Самый черный, безнаказанный криминал вроде финансовых «пирамид», подпольного производства и контрабанды спиртного, расхищения и продажи военного имущества, коррупции, рэкета, торговли наркотиками и проч.

Одновременно вопреки всем и теоретическим, и практическим резонам проводилась политика чрезмерного сужения денежной массы, создания искусственного денежного «голода», лишившее подавляющее большинство предприятий всяких средств к существованию как текущих, так и инвестиционных. В любой здоровой экономике количество денег в обращении составляет ныне порядка 70-100 % к ВВП, в России - всего 12-15 %. В результате, совершив после 1991 г. полный круг, мы вернулись фактически в столь привычное для нас состояние безденежной, натуральной экономики: только около 30 % экономического кругооборота сегодня обслуживается нормальными деньгами, 70 % -- это бартер и разного рода денежные суррогаты. Отсюда и всеобщие неплатежи: бюджет годами не платит предприятиям за выполненные государственные заказы, не выплачивает пенсии, зарплату работникам бюджетной сферы. Предприятия не платят налоги в бюджет, друг другу, банкам, своим работникам, не делают отчислений в Пенсионный фонд и т.д. Образовался «заколдованный круг», и виновник его - бюджет, ибо, как известно, рубль, вовремя не выплаченный из государственной казны, порождает до 6 рублей неплатежей по всей цепи экономических отношений.

Неплатежи государства по своим обязательствам во всем мире считаются либо банкротством, либо преступлением, в нашей стране - «антиинфляционная политика».

Но этого мало. В своем «антиинфляционном» рвении наше правительство и Центробанк вместо регулируемой эмиссии решили использовать принцип финансовой «пирамиды», обеспечив по выпускам разного рода краткосрочных государственных ценных бумаг (займов) фантастический уровень прибыли Центробанку, Сбербанку и другим участникам этого спекулятивного рынка - от 50 иногда до 200 и более процентов годовых. Результат - все свободные деньги ушли из реальной экономики на рынок ГКО, ибо кто же будет работать из нормальных 5-10 % годовой прибыли.

Вместе с тем очень скоро свою несостоятельность доказала и близорукая примитивно-фискальная налоговая политика правительства реформаторов. Она не просто довершила развал огромной части реальной российской экономики, а вытолкнула более 40 % ее в теневую, т.е. полностью неналоговую сферу.

Россия уникальная страна: у населения сегодня по карманам и под матрацами рассовано, по разным оценкам, порядка 40-60 млрд. долл., а в организованную банковскую систему на валютные вклады оно вложило от силы 2-3 млрд. долл. Причина одна: полное, абсолютное недоверие людей и к государству, и к банкам, хотя некоторые из них в последние годы выплачивали по частным вкладам исключительно высокие проценты.

Есть еще одна серьезнейшая, по существу трагическая проблема - продолжающееся бегство отечественного капитала из страны. По разным оценкам, из России за 90-е годы эмигрировало порядка 300-400 млрд. долл., что более чем в 1,5-2 раза превышает нашу задолженность внешнему миру, а с учетом до сих пор не выплаченных многих внешних долгов - в 3 раза. Не мир сегодня финансирует нашу страну, а ослабевшая, находящаяся в глубоком кризисе Россия продолжает финансировать мир. Кто виноват в этом хроническом кровоиспускании - долгий разговор, но уж, во всяком случае, не США, не Германия, не МВФ, и даже не Дж. Сорос. Сами мы и виноваты, и прежде всего виновато правительство реформаторов, не сумевшее (а может быть и не хотевшее) поставить действительный заслон перед подобной утечкой как по нелегальным, так и по официальным каналам.

Еще одна тяжелейшая стратегическая ошибка - запуск в страну доллара и установление с самого начала нереального, неоправданно высокого курса рубля по отношению к нему. Конечно, каждая экономика нуждается в каком-то устойчивом «якоре». Но вместо того, чтобы использовать в этих целях наш же собственный опыт 20-х годов и выпустить параллельную, стабильную и полностью конвертируемую национальную валюту с твердым курсом («червонец»), мы пригласили на эту роль чужую, никак не подконтрольную нам валюту, превратив, таким образом, доллар в истинного хозяина российской экономики.

В это же время Китай, Индия и большинство других стран, осуществляющих сегодня массированный прорыв на мировые рынки многие годы специально держат курс своей национальной валюты в 4-5 раз ниже ее действительной покупательной способности, чтобы только помочь своим экспортерам.

Бесспорно во всех печальных событиях был и определенный элемент невезения: во-первых, общая неустойчивость финансовых рынков развивающихся стран, породившая повальную панику среди портфельных иностранных инвесторов, и во-вторых, крупное падение мировых цен на нефть, разом снизившее общие доходы России от экспорта примерно на 10-15 %. И все-таки объяснить сегодняшнее бедственное положение этим было бы непростительным упрощением.

90-е годы - что это было? Однозначно оценить этот отрезок времени невозможно. С одной стороны, это эпоха разрушения прежней советской системы. Одна из главных ее идей была схожа с идеями большевиков. О неучтенных ошибках реформаторов 90-х годов и об их влиянии на российское общество рассказал в ходе своей лекции, состоявшейся в Музее современной истории России, доктор исторических наук . публикует выдержки из его выступления.

Те, кто занимаются не только историей 90-х годов, но и историей ХХ века, найдут у этого периода очень много аналогий с периодом 1917-1920 годов и увидят, что у людей, которые тогда пришли к власти, было большевистское сознание. Они хотели как можно быстрее до основания разрушить СССР, чтобы затем попытаться сделать совершенно новую Россию. На самом деле, конечно, тогда происходили процессы, совершенно противоположные тем, которые внедряли большевики в 1917 году. Но методы и идеи были абсолютно теми же, просто с другим знаменателем.

При этом не очень понятно, почему же люди, которые были у власти - на самом деле очень умные и образованные, не понимали, насколько сложным будет то, что им предстоит сделать. Почему они не учитывали вещи, которые нам, гуманитариям (историкам, в частности) в общем понятны? Конечно, нужно делать скидку на то, что времени на принятие решений было очень мало, и страна находилась на грани распада. Но все же, можно ли было сделать по-другому, и что для этого необходимо было учесть?

Национальная специфика

Когда я занимался социальной историей, то очень четко видел, что социальные структуры намного более консервативны, чем политические и экономические институты. В исторической науке это называется «зависимостью от прошлого», когда общество и его структуры зависят от пережитого опыта. Нужно ли было учитывать нашу российскую специфику при проведении реформ 90-х годов? Безусловно, нужно. Учитывалась ли она? Боюсь, что нет.

Фото: Владимир Первенцев / РИА Новости

В ходе радикальных экономических преобразований наиболее тяжелой их составляющей была массовая безработица, которая на протяжении многих десятилетий не существовала в СССР - в 1930 году была закрыта последняя биржа труда. Люди полностью утратили память о том, как выживать в таких условиях. В 90-е годы в стране появились миллионы безработных, которые попадали в крайне сложное положение, им нечем было кормить семью. Многие ломались, теряли имущество, жилье, становились бомжами.

Когда люди оказывались на краю голода, у них включалась память о голоде. Она была, потому что, как ни парадоксально, советский дефицит и память о войне трансформировались в социокультурные практики. Люди знали, как обрабатывать землю. Они понимали, что если есть нечего, надо идти на свой приусадебный участок, где ты сможешь вырастить элементарные продукты, чтобы не умереть от голода.

Но нужно же было понимать, что в условиях радикальных реформ необходимо было создавать какие-то подушки безопасности для общества, проводить определенные государственные программы! Например, по профориентации, когда есть излишек рабочей силы в какой-то профессии и недостаток в другой. Да, открывались биржи труда, но были такие законы, согласно которым для того, чтобы доказать, что ты безработный, приходилось проходить семь кругов ада. В результате, согласно официальной статистике, в 90-е годы было 1,5 миллиона безработных, а профсоюзы утверждали, что их 5-6 миллионов.

Если говорить о макропроцессах - неужели нельзя было понять специфику и структуру советской экономики? В Советском Союзе она была абсолютно рациональной и предусматривала (в особенности, к концу советской эпохи) вымывание мелких и средних производств, монополизацию многих отраслей и гигантоманию, когда на базе и без того крупных предприятий создавались супергиганты и становились практически монополистами своей отрасли. Советская экономика вообще противоречила идее о конкуренции, она считала конкуренцию нерациональной. И тут сразу эти гигантские производства оказывались в ситуации рыночной экономики.

Мне довелось участвовать в интересном проекте, посвященном истории Волжского автомобильного завода в 90-х годах. На его примере мне очень четко стала видна специфика перехода от советской системы к рыночной. Волжский автозавод был самым крупным по количеству сотрудников предприятием в СССР, на нем работали 100 тысяч человек.

Специфика разделения функции власти на советском предприятии (таком, к примеру, как ВАЗ) между ним и государством заключается в том, что последнее финансирует завод. От него предприятие получает и зарплату для рабочих, и перспективное финансирование. Дальше государство забирает автомобиль, само его продает и распоряжается выручкой от продажи. Заводу остается организовать производство, и все. Поставщиков материалов для него тоже определяет государство, часть из которых из Советского Союза, а часть - из СЭВ.

Как только СССР разрушился, ВАЗ практически одномоментно оказался - как и другие предприятия - в ситуации, когда государство отстранилось от финансовых вопросов, обеспечения поставщиками и комплектующими. Часть из них теперь находилась в других странах - Чехии, Польше и так далее. Другая часть - в Прибалтике, Белоруссии. В результате завод практически в один миг потерял 80 процентов своих поставщиков, и где их искать, не знал. У него не было никакого опыта даже самостоятельной продажи автомобилей.

ЛогоВАЗ Березовского - эта та структура, к которой руководство ВАЗ стало ходить на поклон. И не только туда, но вообще к любым дилерам, готовым продавать автомобили, ведь их просто некуда было девать, а площадки для хранения продукции были ограничены. Вскоре выходец из структур ЛогоВАЗа стал финансовым директором завода. Представляете, какая лафа? Он является и топ-менеджером предприятия, производящего автомобили, и в то же время их продает.

Это хорошо иллюстрирует, в какую тяжелую ситуацию попала страна. Система советского монополизма не предусматривала никакой конкуренции. Если загибался один поставщик, альтернативы не было, и ВАЗ начинал сам искусственно создавать конкурентную среду, на что уходили годы, потому что никто другой за него это делать не собирался.

Политика и экономика

Когда на рубеже 80-90-х годов стала очевидна необходимость реформы как политической, так и экономической систем, на мой взгляд, команда Ельцина совершенно верно выбрала экономику как приоритет, а потом уже стала переходить к политике. Существовало несколько альтернативных вариантов экономической трансформации России. Один из них назывался «500 дней», и в его разработке принимал участие . Она происходила из концепций академика Абалкина и других экономистов. Речь шла о том, чтобы проводить экономические реформы постепенно, учитывая специфику страны, - в том числе и преимущества социализма, элементы плановой экономики.

Другая концепция исходила из ультралиберального взгляда на преобразования, и именно она была выбрана российским руководством. Почему это произошло? Дискуссия об этом уходит корнями в спор между сторонниками кейнсианских и ультралиберальных подходов. Конечно, ее суть упирается в главный вопрос о роли государства в рыночной экономике. Сторонники ультралиберальной концепции, которая была реализована у нас, считают, что государство должно самоустраниться от экономических процессов и отдать все на волю рынка, который сам расставит все на свои места.

Сторонники альтернативного подхода, когда-то разрабатывавшегося Кейнсом и впоследствии его сторонниками, считают, что государство, напротив, должно иметь здесь важную регулирующую функцию. Например, с помощью налоговых преференций стимулировать реальное производство, не допуская то, что было у нас, когда реальное производство оказалось за бортом, задушенное налогами. Зато сырьевая и банковская сферы экономики развивались очень успешно и никакого налогового гнета со стороны государства не испытывали.

Можно ли было по-другому? Можно, но тут сыграл важную роль политический момент. Сторонники реформ связывали концепцию Кейнса в некоторой степени с возвратом к социализму. В результате, по политическим причинам более подходящая нашему государству концепция была отложена и выбрана другая, которая оказалась намного более болезненной для российской экономики.

Кем были зарубежные экономические советники, часть из которых мы пригласили сами, а часть приехала вместе с , Экономическим банком реконструкции, организациями, которые помогали нам проводить реформы? Я не знаю среди них ни одного сторонника кейнсианского подхода. Они исповедовали исключительно ультралиберальные концепции реформ в России. Понятно, что по идеологическим причинам были выбраны люди, придерживающиеся только одной точки зрения.

А ведь на самом деле, как рассказывал мне Филатов, когда велись дискуссии о том, какой подход выбрать, и целые делегации Верховного совета ездили в Америку, там проводились мозговые штурмы, в которых участвовали экономисты совершенно разных взглядов. Многие из них высказывали очень правильные и рациональные идеи относительно перевода российской экономики на рыночные рельсы. Их мнение не было учтено. Все связанное с советским прошлым было проклято. Вот в чем заключалась проблема - в идеологизации экономических реформ.

Если посмотреть на специфику западных стран, в том числе и Америки, опыт которой мы пытались копировать к тому времени, когда выбирался проект экономических реформ в России, эти государства были социальными, и государство в них играло очень большую роль в регулировании процессов в экономике. Мы говорили о необходимости избавления сельского хозяйства от государственного финансирования. Но во всех развитых западных странах - это норма.

Власти много не бывает

После начала радикальных экономических реформ разгорелся политико-конституционный кризис 1992-1993 годов, приведший к расстрелу Белого дома, кануну гражданской войны. В чем его причина? Обратите внимание на то, что эта проблема выходит на проблему разделения властей, за что на рубеже 80-90-х годов активно критиковали советскую систему. На практике получилась крайне сложная и запутанная ситуация.

Фото: Александр Макаров / РИА Новости

Верховный совет и Съезд народных депутатов обладали одновременно и законодательными, и исполнительными функциями. Когда президент и его команда приступали к экономическим реформам, они обратились к депутатам за чрезвычайными полномочиями и осенью 1991 года получили их. В результате сложилась ситуация, в которой Верховный совет и Съезд - с одной стороны, а президент и правительство - с другой. И те, и другие получили одновременно и законодательные, и исполнительные функции.

В правительстве положение было еще более сложным, поскольку оно само разрабатывало законопроекты, затем в виде президентских указов они получали форму законов, спускались в правительство, которое реализовало законопроекты им же и разрабатывавшиеся. Вроде бы, оно должно было отчитываться за свои действия перед депутатами. Но как только депутаты, которые отражают мнение общества, оказавшегося в условиях шоковой терапии и безработицы, начинают критиковать правительство, между ними возникает конфликт, усугубляющийся проблемой того, что у обеих ветвей власти есть и законодательные, и исполнительные функции. Началась война законов, приведшая к путчу в конце 1993 года.

Достижения Ельцина

В результате реформ очень сильно изменилась социальная структура общества. В конце советской эпохи в результате целенаправленной политики основную часть населения СССР составлял советский средний класс. Это были представители самых разных профессиональных слоев общества: и интеллигенция, и квалифицированные рабочие, и представители сельскохозяйственного сектора.

В 90-х годах советский средний класс прекратил свое существование. Более того, произошла очень сильная социальная дифференциация, появились совершенно новые социальные категории. Если в советской идеологии главным носителем «советскости» был рабочий класс, то в новой системе опорой режима становились предприниматели. Очень важно появление мелкого предпринимательства, расцвет которого пришелся именно на 90-е годы. Правда, многие мелкие предприятия очень быстро прекращали свое существование, не выдерживая конкуренции в тех условиях. Но началась и маргинализация общества. Появились социальные категории, которых практически не было в советские времена: безработные, бездомные, беспризорные дети, разросся криминал.

Фото: Алексей Мальгавко / РИА Новости

Проблема состояла не только в этом, но и в резкой поляризации доходов населения, разница между бедными и богатыми стала катастрофической. Это продолжает быть наследием 90-х годов не только в экономическом, но и в политическом плане, поскольку именно государство допустило такой уровень неравенства. Как и структуризация экономики - никогда у нас не было такого, чтобы экономика делилась на эти сектора: топливно-энергетический, реальный и банковский. До сих пор сохраняется разделение на бюджетную и коммерческую сферы, чего нет ни в одной стране (по крайней мере, такого четкого разделения). В советские времена, конечно, тоже была теневая экономика, но в 90-е годы, по разным оценкам, доля черного рынка в национальном доходе составляла чуть ли не 50 процентов, соответственно государство не получало налоги и не имело возможности реализовывать социальные программы в разных областях.

Подводя итоги тому, что я говорил, хотелось бы сделать несколько выводов. Первый заключается в том, что в начале реформ никто не знал, как это делать, потому что в мировой практике не было ничего подобного. Поэтому многие вещи неминуемо делались путем проб и ошибок, и иначе было нельзя. Другое дело, на мой взгляд, степень радикальности, идеологизированности, отсутствие учета российской специфики и упование на то, что за образец нужно взять западную модель, - вот это было безусловной ошибкой реформаторов.

Страна неоднократно стояла на пороге гражданской войны. То, что мы ее избежали, - безусловно, наше счастье и отчасти заслуга руководства страны во главе с Ельциным. Этот человек благодаря своей решительности и готовности брать на себя ответственность, заслуживает уважения. В решающий момент оказывалось, что многие убегали в кусты. Часто вроде бы все замечательно говорят, а когда что-то нужно делать, встать перед всеми и сказать: «Я готов взять на себя ответственность!», они исчезают.

Хронология

• 1993 г., 3 — 4 октября Выступление оппозиционных сил в Москве. Обстрел Белого дома
• 1993 г., 12 декабря Принятие новой Конституции РФ
• 1996 г., июль Избрание Б.Н. Ельцина на второй срок президентом РФ
• 1994 г., декабрь — 1996 г., декабрь Война в Чечне
• 1998 г., август Финансовый кризис в России
• 1999 г., август Начало антитеррористической операции в Чечне
• 1999 г., 31 декабря Досрочный уход президента РФ Б.Н. Ельцина в отставку
• 2000 г., 26 марта Избрание президентом РФ В.В. Путина

Россия в 90-е гг. ХХ в.

Курс экономических реформ в России в начале 90-х гг.

Одним из главных следствий стало перемещение государственно-политической власти, сосредоточивавшейся прежде в союзном центре, в республики и, в первую очередь, в Россию. Российский президент, правительство, Верховный Совет в течение нескольких дней обрели власть, которой они добивались почти полтора года. Встала проблема претворения в жизнь радикальных реформ. При наличии у радикалов общей идеологии реформ, у них не было четкой и обоснованной программы конкретных экономических и политических преобразований. План экономических реформ был обнародован только в конце октября 1991 г. С его изложением выступил на Съезде народных депутатов России сам президент Б.Н. Ельцин. План включал несколько конкретных направлений экономической политики России, которые и составляли суть реформы.

Первая крупная мера — разовое введение свободных цен с января 1992 г. — должна была определить рыночную стоимость товаров и ликвидировать товарный дефицит. Вторая — — должна была ускорить товарооборот, создать инфраструктуру по сбыту отечественной и импортной продукции. Третья — широкая приватизация жилья , госпредприятий — должна была превратить массы населения в собственников.

Программа радикальных реформ была изложена Ельциным, но ее авторами являлись ведущие министры нового российского правительства: экономисты-рыночники Е. Гайдар, А. Шохин, А. Чубайс. По своей сути эта программа означала быстрый переход к . Главный теоретик российской “шокотерапии” вице-премьер правительства по экономическим вопросам Е.Т. Гайдар

считал, что классическая рыночная модель может быть внедрена в России без каких-либо тяжелых последствий для социальной сферы. Однако результаты оказались драматическими для россиян. Отпуск цен в январе 1992 г. привел к их увеличению не в 3 — 4 раза, а в 10 — 12 раз, в то время как зарплаты и пенсии выросли на 70 %. Сберегательные вклады населения правительство оказалось не в состоянии индексировать. Фактически за чертой бедности оказалась основная масса населения России. Реформа получила в народе название “грабительской”, породила острое недоверие к правительству и негативное в целом отношение к курсу реформ.

Радикальные реформы вызвали и широкую оппозицию в Верховном Совете РСФСР . Эту оппозицию возглавил Председатель Верховного Совета Р.И. Хасбулатов. Сопротивление радикальным реформам получило широкую поддержку в обществе, в первую очередь в отраслях военно-промышленного комплекса и бюджетной сфере, где было занято большинство населения.

ВКонтакте Facebook Одноклассники

Американская «шоковая терапия» привела к небывалому обвалу России

Ельцинское «лихолетье» и его воздействие на материальное положение и духовно-нравственное состояние России еще не получили в нашей исторической литературе и в СМИ объективной, правдивой и всесторонней оценки, хотя написано об этом много. Для народа не раскрыто должным образом, какие внешние и внутренние силы стояли за «реформами» Ельцина и определяли их характер и направленность. И это понятно: пришедшие к власти неолибералы отнюдь не заинтересованы в правде о том, как их политика привела к обвалу России. На одном из совещаний в Академии наук мне довелось услышать такое мнение: «Нас ожидает еще такой ХХ съезд, от которого весь мир ахнет».

Что же произошло с Россией в 90-е годы? Начнем с влияния внешнего фактора. Распад Советского Союза и приход к власти в России новой «элиты» во главе с Б.Ельциным правящие круги США восприняли как возникновение исключительно благоприятных геополитических условий для осуществления идеи мировой «американской империи». Для этого им нужно было решить очередную задачу - устранить с американского пути Россию как важного субъекта мировой политики.

С этой целью администрация президента Клинтона разработала новую внешнеполитическую доктрину, получившую название «Политика нового сдерживания» России («New Containment Policy»). По сути дела, она явилась продолжением политики холодной войны с применением не военных, а «косвенных методов воздействия» на Россию. Даже сотрудники МИД ФРГ восприняли этот курс США с недоумением. В немецком официозе Internationale Politik они писали в октябре 2001 г.: «Для стратегии «нового сдерживания» и «отрицательного воздействия в легкой форме» или стратегии «селективного сотрудничества» в отношении России нет теперь никаких оснований. Россия не представляет никакой опасности. Она является важным партнером, обладающим, как и раньше, большим воздействием на безопасность в Европе и Азии».

Вместо того, чтобы следовать замечательным принципам Парижской хартии, подписанной всеми европейскими странами и самими США 27 ноября 1990 г. после окончания холодной войны и объединения Германии и нацеленной на создание в Европе мира, безопасности, всеобщего сотрудничества и процветания, Вашингтон предпочел продолжить курс «косвенного разрушительного воздействия», на этот раз применительно к России.

Особая роль в достижении целей новой американской стратегии отводилась режиму Ельцина, который консультировали более 300 американских советников, среди которых было много сотрудников ЦРУ. В российской печати приводилось множество свидетельств относительно того, как осуществлялось управление российской политикой во время «нового сдерживания» России. Бывший председатель Верховного Совета Руслан Хасбулатов, весьма осведомленный в тайнах тогдашней политики, писал, что Ельцин добровольно согласился на роль марионетки США. «Через различные инструментарии» он согласовывал с американцами «на высшем политическом уровне» состав правительства, политический, экономический, социальный курс государства, его внешнюю политику.

«Независимая газета», опубликовав в декабре 1997 г. директивы МВФ правительству Черномырдина, поставила законный вопрос: «Зачем России собственное правительство?» Главный редактор этой газеты Виталий Третьяков писал в статье «Правительство холопов»: «Давайте называть вещи своими именами: речь, по существу, идет о внешнем управлении по крайней мере экономикой нашей страны. Пусть этим занимаются и умные люди, но, во-первых, они - не граждане России, а во-вторых, их никто не избирал и не назначал внутри РФ, то есть господа Комдессю и Вульфенсон абсолютно не ответственны ни перед кем в нашей стране. Так управляют банкротами... В Кремле сидят холопы, временно ворвавшиеся во власть».

Речь шла о команде в составе Ельцина, Гайдара, Чубайса, Березовского, Гусинского, Грефа, Абрамовича, Черномырдина, Козырева и многих других нуворишей. Что можно было ожидать, например, от Чубайса - члена закрытого Бильдербергского клуба, созданного представителями американской финансовой олигархии в 1954 г.? Этот клуб стал важным звеном «мировой власти» наряду с Трехсторонней комиссией, учрежденной группой Рокфеллера, Моргана и Ротшильда в 1974 г., а также американским Советом по международным отношениям и другими аналогичными организациями, занимающимися разработкой геополитических проблем в интересах «мировой элиты» США. В Бильдербергский клуб вошли такие видные политики, как Г.Киссинджер, З.Бжезинский, Д.Буш, ряд крупных финансистов и промышленников. От России в него выбрали, кроме Чубайса, И.Иванова, бывшего при Ельцине главою министерства иностранных дел и секретарем Совета безопасности и ставшего членом совета директоров ЛУКОЙЛа.

Используя Ельцина и его команду, администрация Клинтона рассчитывала создать в России материальную и духовную нищету, состояние разрухи ее государственности, экономики, науки, образования, вооруженных сил, не допустить возрождения страны, превратить ее в сырьевой, нефтегазовый придаток Запада и поставить безопасность страны в прямую зависимость от цены на нефть и газ на мировом рынке. Лучшим способом достижения этих целей рассматривалось введение в России «капитализма с американской спецификой».

Это был гибельный путь для страны. Он принес неуправляемость экономикой и социальными процессами в стране. Период «первоначального накопления капитала», который страны Запада прошли более 300 лет назад, ознаменовался в России необузданной стихией рынка, диким произволом и поощряемой сверху безнаказанностью за экономические преступления. С невероятной быстротой в стране было создано состояние всеобщей бедности. В начале 1992 г. в один миг были полностью обесценены рубль и государственные ценные бумаги, российские граждане и предприятия лишились своих сбережений, до минимума пала собираемость налогов, после чего последовали все беды России. Подавляющая часть ее национальных богатств была передана за бесценок («копейка за рубль», как писал советник Клинтона Строуб Тэлбот) разного рода проходимцам, чтобы выпестовать тесно связанную с США финансовую олигархию и американских ставленников во влиятельных государственных структурах.

Американская «шоковая терапия» привела к небывалому обвалу России - параличу ее производства из-за криминальной приватизации и отсутствия платежеспособного спроса населения, более половины которого оказалось за чертой бедности, переливу финансовой олигархией, теневой экономикой и криминалом громадных финансовых средств и национальных богатств России за границу; массовому бегству от нищеты на Запад, в основном в США, ученых, деятелей культуры, технической интеллигенции; развалу вооруженных сил, подрыву научно-технического и образовательного потенциала, упадку сельского хозяйства, невозможности модернизации недопустимо устаревшего (на 70-80%) промышленного оборудования.

Россию охватил демографический кризис. В комментариях к предварительным итогам переписи населения 2002 года, подготовленным к заседанию Правительства РФ, говорилось: «Чудовищными темпами идет вымирание русского народа... Происходит абсолютно плановая, кем-то хорошо просчитанная депопуляция русского населения».

В средствах массовой информации было немало призывов к законодательной и исполнительной власти опомниться, подумать о собственных национальных интересах, перестать проводить политику разрушения России. Не было недостатка и в апелляциях к европейской общественности по поводу деструктивных действий режима Ельцина. Так, в «Воззвании к германской общественности», подписанном наряду со мною Львом Копелевым, Юрием Афанасьевым, Вадимом Белоцерковским, Сергеем Ковалевым, Григорием Водолазовым, Дмитрием Фурманом и другими представителями российской интеллигенции и опубликованном во Frankfurter Allgemeine Zeitung 19.12.1996 г. и в Deutsch-Russische Zeitung в феврале 1997 г., говорилось: «С горечью и возмущением мы наблюдаем, как германское правительство всеми мыслимыми способами поддерживает возникший в нашей стране антидемократический режим во всех его жестоких и противоправных действиях и как большая часть немецких средств массовой информации вольно или невольно пытается не замечать глубокий кризис, охвативший Россию.

Мы не можем себе представить, что германское руководство недостаточно информировано об этом кризисе. Многие люди в России подозревают даже, что Запад, в том числе Германия, оказывает Ельцину безоговорочную поддержку, потому что надеется с его помощью окончательно низвести Россию в ранг слабосильных государств. При решительном осуждении и угрозе экономических санкций со стороны демократических государств команда Ельцина едва ли решилась бы в период с октября по декабрь 1993 г. ниспровергнуть Конституцию и установить авторитарный режим, развязать чудовищную войну в Чечне и провести недавние антидемократические выборы, то есть действовать таким образом, что это предопределило эскалацию кризиса в России.

Катастрофа развивается своим ходом: только так можно характеризовать теперь положение в нашей стране. Экономическая политика касты вокруг Ельцина и Черномырдина превратила тонкий слой старой коммунистической номенклатуры и «новых русских» в невообразимо богатых, ввергла подавляющую часть промышленности в состояние застоя, а большинство населения - в бедность. В отношениях собственности пропасть между классом богатых и бедных ныне намного глубже, чем та, которая вызвала в прошлом Октябрьскую революцию».

Это воззвание, как и многие другие, было проигнорировано правящими кругами западноевропейских стран. С одной стороны, они были под пятой США и не смели возражать против поддержки режима Ельцина, с другой - в Западной Европе было немало сторонников максимального ослабления России. Действовали инерция холодной войны и опасения, как бы Россия снова не превратилась в мощную державу и не вернулась к экспансивной политике, от которой она решительно отмежевалась во время реформ 80-х годов.

При анализе результатов деятельности команды Ельцина на протяжении 90-х годов невольно возникает впечатление, будто в России орудовали оккупационные власти. По тогдашним расчетам экономистов, потребуется от 20 до 30 лет, чтобы устранить гибельные последствия «шоковой терапии». Ущерб от нее сравнивался с тем, который был нанесен стране в годы Второй мировой войны.

Этого мнения придерживаются и поныне многие российские эксперты. Так, директор Института Европы Российской академии наук академик Николай Шмелев в своей статье «Здравый смысл и будущее России: да или нет?» писал: «Сегодня вряд ли кто из реалистически мыслящих людей решится сказать, что за обозримые 15-20 лет мы сумеем возместить весь ущерб, нанесенный нынешним «смутным временем». За последние два десятилетия Россия потеряла половину своего промышленного потенциала и, если не будут приняты экстренные меры, из-за устаревания оборудования в ближайшие 7-10 лет будет потеряна и оставшаяся половина. Минимум треть сельскохозяйственных земель выведена из оборота, около 50% поголовья крупного рогатого скота пущено под нож. По оценкам ряда экспертов, за тот же период из страны уехало до трети ее «мозгов». В полуразрушенном состоянии находятся наука, прикладные исследования и конструкторские разработки, система профессиональной подготовки кадров. За последние два десятилетия в России не было построено ни одного нового крупного промышленного предприятия (за исключением Сахалинского проекта), ни одной электростанции, ни одной железной или автомобильной дороги серьезного значения».

Нет ничего удивительного в том, что американский миллиардер Сорос, выступая на международном форуме в Давосе 27 января 2013 г., обратил внимание на плачевное состояние российской экономики. Но он не назвал тех, кто содействовал этому. Об этом поведал видный американский исследователь Стивен Коэн в своей книге «Америка и трагедия посткоммунистической России». Он писал о катастрофических последствиях американской политики разрушения России. Cо своей оценкой этой политики он ознакомил и широкий круг российских читателей в статье «США ведут в отношении России неразумную политику»: «Американское государство участвует во внутренних делах России с конца холодной войны, и ничего хорошего это не принесло. США должны просто заткнуться, пойти домой и заняться собственными делами... Это плохие времена для России, плохие времена для русско-американских отношений, и я не вижу, чтобы что-то улучшилось».

В 1996 году группа видных российских и американских экономистов, озабоченных экономическим положением России, выступила с обращением к российскому президенту с осуждением политики «шоковой терапии» и с предложением новой экономической программы, способной вывести страну из кризиса, чреватого тяжелейшими последствиями. С российской стороны обращение подписали академики Л.Абалкин, О.Богомолов, В.Макаров, С.Шаталин, Ю.Яременко и Д.Львов, с американской стороны - лауреаты Нобелевской премии по экономике Л.Клейн, В.Леонтьев, Дж. Тобин, М.Ингрилигейтор, М.Поумер. В обращении, в частности, предлагалось следующее:

Российское правительство должно играть значительно более важную роль при переходе к рыночной экономике. Политика невмешательства государства, являющаяся частью «шоковой терапии», не оправдала себя. Правительству следует заменить ее программой, при которой государство берет на себя основную роль в экономике, как это происходит в современных смешанных экономиках США, Швеции, Германии.

- «Шоковая терапия» имела ужасающие социальные последствия, включая огромное увеличение числа абсолютно бедных людей, неудовлетворительные показатели здоровья и продолжительности жизни, разрушение среднего класса. Правительство должно активно действовать по перестройке структуры промышленности.

Должны быть приняты серьезные правительственные меры для предотвращения процесса криминализации экономики. Пользуясь невмешательством правительства, уголовные элементы заполняют вакуум. Произошел переход не к рыночной, а к криминализованной экономике. Государство обязано дать этому обратный ход и ликвидировать раковую опухоль преступности, чтобы создать стабильный предпринимательский климат и стимулировать инвестиции в производство.

Государство должно возродить потребительский спрос, увеличив пенсии и зарплаты, содействовать образованию достаточных фондов для социальных нужд и обеспечить поддержку системы здравоохранения, образования, экологии, науки, что в целом могло бы защитить два великих достояния России - ее человеческий капитал и природные ресурсы.

Было бы целесообразно, чтобы правительство использовало доходы, получаемые от внешней торговли газом и нефтью, не на импорт продуктов и предметов роскоши, а на модернизацию устаревших заводов. Нужно добиваться, чтобы рента от эксплуатации природных богатств превращалась в доходы государства.

При проведении новой политики необходимо терпение. Переход экономики к системе рыночных отношений требует времени, иначе не избежать катастрофы. Архитекторы «шоковой терапии» не признали этого; результаты, как и ожидалось, вызвали глубокий кризис.

Таковы были главные аспекты корректировки реформ для России, разработанной экономистами с мировым именем. Но режим Ельцина не обратил никакого внимания на рекомендации «экономических мудрецов». К сожалению, и его последователи совершенно проигнорировали их. Кстати, заметим, что и папа римский осудил сторонников «капиталистического неолиберализма» в одной из речей, произнесенных им во время поездки на Кубу в январе 1998 г.

В связи с этим очень показателен один эпизод. Чубайс, ознакомившись с программой «экономических мудрецов», поспешил в Вашингтон, посетил Госдепартамент и выразил протест в связи с программой, которая могла поставить крест на всей политике команды Ельцина. Государственный департамент США позитивно отреагировал на вмешательство Чубайса, осудил программу и участие в ее разработке американских ученых.

Гайдар, Чубайс и иже с ними попытались оправдаться тем, что они, мол, одним махом хотели покончить с коммунистическим режимом и не допустить его возврата. На деле же они сделали все, чтобы одним махом разрушить и разграбить Россию, - то, что и планировала администрация Клинтона. Строуб Тэлботт, разрабатывавший политику Клинтона в отношении России, писал: «С чистосердечного одобрения большинства западных экспертов они (Гайдар и его команда. - Прим. авт.) верили, что подобные жесткие меры необходимы по двум причинам: во-первых, чтобы создать условия для рано или поздно неминуемой платежеспособности российского государства, а во-вторых, чтобы переломать хребет советского левиафана». Как говорится, «метились в Советский Союз, а попали в Россию».

Величайший исторический парадокс конца ХХ века состоит в том, что менее чем за одно десятилетие одна супердержава - США - расправилась с другой супердержавой - Россией, не сделав ни единого выстрела и не пролив ни единой капли крови своих солдат. Такого еще не знала история.

Покидая пост президента России, Борис Ельцин попросил в своей прощальной речи прощения у русского народа, но при этом не сказал, за какие же именно грехи. За то, что в декабре 1991 г. подписал в Беловежье декларацию о роспуске Советского Союза, нарушив тем самым волю народа, выраженную за сохранение страны на референдуме в марте 1991 г.? Или за то, что за 10 лет своего правления привел Россию на грань катастрофы? Или за то, что, завладев властью в российском государстве, стал служить американской «закулисе»? Всему этому нет прощенья. Такое мог свершить Герострат, какого еще не знала история.